ГИБЛОЕ МЕСТО

ПЕРЕКРЁСТКИ. Книга третья
Глава 18/65. Гиблое место

Наташа держала папку в руках как негаданно свалившееся сокровище и, одновременно, как ещё не разорвавшуюся бомбу. Развязать тонкую верёвочку и открыть обложку папки было равносильно поджогу короткого бикфордова шнура, чтоб всё разлетелось в пух и прах, и унесло с собой её понятие о жизни, о чести, о правде … и о себе самой. Она боялась и отложила папку в сторону, думая: «Может я её открою сегодня, в худшем случае – завтра!». Ведь надпись на папке гласила: «Терское Казачье войско, его походы и странствия». А в Терском Казачьем Войске служил её дед. И по воспоминаниям мамы она не хотела бы знать его вообще. Это он сделал её, Наташу, сиротой, а маму лишил семейного счастья. Слава Богу, мама сейчас приобрела его, своё личное счастье, но очень поздно, на излёте своих лет … и такой не человеческой, может даже не христианской, а какой-то языческой запутанностью. Она еще раз покрутила в руках папку, чуть подумала, положила в ящик с остальными бумагами и сказала: «Нет! Не сейчас ... может никогда, но сохраню для детей своих – его правнуков» …
Был штиль. И недопитый чай в стакане, принесённый стюардом, не шелохнулся. Наташа всмотрелась в красивый густой красно-коричневый цвет чая, и её начали обуревать мысли: «Правильно ли она делает, что оторвала от Родины, от её любимой России, и ещё более любимого Донского края, себя и своих детей, и ввязалась, на её взгляд в авантюрную, но очень серьёзную операцию возрождать, даже не возрождать, а рожать новые очаги России во Франции и в Турции. Таким образом – мирным путём завоёвывая, или скорее мирно присоединяя к своей Родине Новые Земли … и не только! Да, не только Новые Земли! Но и часть французского и турецкого народа, как близкого по духу, но не по вероисповеданию, путём частичной его ассимиляции, сравнивая повседневную жизнь простого народа с условиями жизни новых Русских Поселений. Не замахнулся ли её муж, её казацкий полковник, её магнат и уже муж её мамы на такую дерзкую пробу, играя судьбами многих людей, и готовый потратить на это всё своё огромное состояние, заработанное не только им самим, но и его предками, начиная со времён Ивана Грозного?! И почему он всё ... всю эту благородную авантюру свалил на её хрупкие плечи? И зачем она, душевно страдая от супружеского разрыва с ним, ещё более страдая, но не от ревности, а от христианского непонимания, создавшимся положением, какого то хаотического полу-языческого, полу-неандертальского уклада о супружеской жизни, согласилась возглавлять миссию российских мирных завоеваний? . Кем теперь будет будущий ребёнок мамы для её собственных детей?.. Кем?.. Сможет ли она своей женской душой и женской силой выдержать серьёзные испытания, по своей воле идя на них? Сможет ли?.. И она почувствовала всем своим существом огромный тяжёлый меч, висящий на тонкой ниточке, направивший своё жало на её голову и в её сердце! К сожалению, она ещё больше почувствовала, что, не дай Бог, она откажется пить из этой огромной чаши горький, чуть подслащенный будущим успехом напиток, то не успеет отбежать в сторону! Та тонкая ниточка оборвётся! Да!.. Она оборвётся и улетят в тар-тары не только она сама и её сыновья, но и те толпы пока счастливых людей, поверивших в неё! – Она поняла, что обречена страдать душевно и физически и никуда ей не деться! И пусть этот миг будет лишь жалким мгновением в её, она надеется долгой жизни. И ухаживания за ней духовного «отца» Леонида и двух братьев её маленьких сыновей, показалось ей просто смешным и временным эпизодом. В этот миг в стакане с недопитым чаем, куда был устремлён её взор, что-то от солнечного луча загорелось, сверкнуло и постепенно угасло. Вместе с угасанием непонятного огня в стакане, начала успокаиваться её душа. И Наташа почувствовала в ней, в своей душе огромную силу, сокрушить которую сможет только смерть! Она хотела встать и выйти на палубу. Но в дверь каюты постучали.
Не ожидая разрешения войти, дверь открылась и на пороге каюты появился капитан корабля. Наташа молча, одним взглядом выразила то ли недоумение, то ли возмущение. Ведь она в этот момент могла оказаться не готовой к посещению гостей. Капитан заметил, вежливо поклонился и извинился. Потом сказал –
– Госпожа Наташа!
– Капитан – ответила Наташа. – Когда мы одни, я уже просила вас называть меня без слова – госпожа. Это меня немного коробит. Потом вежливо улыбнулась и продолжала –
– Я вас слушаю.
– Наши пассажиры негритянского происхождения, мужчины и женщины оказались не просто негры. Это паломники, посетившие ряд стран с мусульманским и христианским вероисповеданием, чтоб познакомиться с особенностями других религий, как с христианским, так и мусульманским их укладом. Они были и в России, и некоторые из них неплохо изъясняются на русском языке. Все они историки, несмотря, что негры, все имеют учёную степень! Правда, странно как-то – негр и вдруг … учёная степень!
– Шутите, капитан! – Думаю – они такие же люди!
– Шучу конечно! Так вот они возвращаются из трёхгодичной командировки домой, на свою африканскую землю и захотелось им, может потому, что они негры, устроить на корабле в общем зале столовой банкет с европейскими и негритянскими танцами. И пожелали, чтоб участвовала в празднике и команда корабля свободная от дежурства. Я объяснил, что я только капитан, а хозяйка корабля находится в вашей прекрасной особе, в вашей душе и в вашем сердце. Негр и негритянка, свободно владеющими русским языком стоят у дверей вашей каюты. Что прикажете делать – разрешить, отказать, или пусть с вашего согласия найдут общий язык с вашей персоной? Если пожелаете пообщаться, то выйдите к ним, или разрешите посетить вашу каюту? – Наташа улыбнулась и сказала –
– Пусть зайдут. Вы, капитан, тоже останьтесь. И пусть стюард позаботится о крепком чае … для всех.
– Это легко сделать – стюард рядом. – Ответил капитан.
В каюту Наташи зашло двое стройных высоких молодых людей иссиня чёрного цвета кожи, одетых в одинаковые европейские брючные костюмы. Они приложили руку к сердцу и поклонились, широко улыбаясь. Их белые зубы при улыбке, на таком тёмном, но приятном фоне, казалось излучали дополнительную порцию света, в добавок к солнечному, струившемся из иллюминатора. Не заискивающие негритянские улыбки, выражающие только достоинство человека, сразу внесли дружескую атмосферу. Наташа не могла удержаться, что-то её как подбросило и она встала, и тоже расплылась в дружественной улыбке. Контакт был налажен сходу, без единого слова. Этот звуковой пробел заполнила негритянка. Она заговорила приятным голосом, какого то особого тембра –
– Никогда не думала, что таким огромным кораблём, этим покорителем морских просторов, может владеть очень юное Божественное существо, да ещё такой неописуемой красоты! Правда, правда! Я не заискиваю! Я тоже на своей родине имею определённое богатство, дарённое мне моим отцом, потом приумноженное моим мужем, вот он рядом – поэтому мы на равных. Хотя ваших матросов, даже тех, что моют палубу, я не смею низводить в низший ранг человеческой природы. Я завтра же, после знакомства с кораблём и всей его командой, стану рядом и мы будем вместе с матросами драить палубу. Правда, правда! – Вы увидите! Мы не равны только имущественным цензом, но перед вашим и нашим Богом и перед всеми африканскими Богами – все мы равны! И в конце нашей житейской миссии ляжем в одну Землю, чтоб продолжить наш путь к Вечному Раю!
Последние слова своеобразной тирады, она закончила, держа уже в руках стакан чая. Наташа всё слушала с дружественной улыбкой и думала на какую часть её речи, видимо подготовленной заранее, ответить раньше. На выручку пришёл капитан и сказал. –
– Госпожа Наташа, Я сейчас здесь лишь для того, чтоб узнать разрешите вы своеобразный «Сабантуй». Да, или нет ... и я удаляюсь. Если вы не намерены продолжать беседу дальше, то я забираю с собой и гостей. –
– Конечно намерена, капитан! Пусть гости остаются в моей каюте, они мне понравились. Вы останьтесь тоже. Я еще не успела сказать им ни одной фразы. Вы мне поможете. – И вдруг заговорил уже негр особым баритоном, но с небольшим подсвистом, почти после каждого слова ... как бы обдумывая второе. Он говорил с акцентом но чувствовалась выправка смысловой речи.
– Мадмуазель, или ... простите – мадам! – Я так обращаюсь к вам, потому, что ваше судно идёт под французским флагом. Мы из уст вашей корабельной команды наслушались о вас много. О вашей благородной миссии, и о том как вы прекрасно с ней справляетесь. Мы, вся негритянская команда паломников от вас в восторге! Да, да, мадам, не возражайте! И извольте я продолжу. – Наташа хотела вставить слово, но вновь полилась его негритянская речь. – Все мы, находящиеся на вашем судне, изучали теологию. Все мы знаем о наших разнообразных и многочисленных негритянских Богах. И нам захотелось узнать воочию, не вымысел ли это нашего отдельного Африканского континента. Существуют ли Боги на других континента, в других странах, в других ипостасях и какие они, что они из себя представляют. Мы были в Якутии – узнали, что там есть, на наш взгляд не понятный нам Бог – именуемый Духом, или многими Духами. Посетили Японию. Там почти как в нашей Африке есть очень много Богов, в общем называющихся «Амэ-но», с прибавкой – Амэ-но куста, Амэ-но воды и так дальше по алфавиту. В Европейских христианских странах Бог един, как и в России. Мусульмане почитают другого Бога. Он у них называется Аллах, и тоже един. Христианская и мусульманская вера завладела и Африкой, но мы хотели найти первоисточники. Хотели узнать – если Бог един, то почему такой разнобой в его облике, в его понятиях, и в ритуалах для его чести? Об этом можно много говорить, но если одним словом, то мы не нашли, что искали, или вернее нашли то, в чём очень трудно разобраться. Будем решать такую головоломку самостоятельно. По своему африканскому разумению, используя науки уже сегодняшнего дня.
– Знаете, господа, об этом вам нужно поговорить с нашим корабельным капелланом. – сказала Наташа – Я, хоть и набожная женщина, но светский человек. Перед своим алтарём творю молитвы, излагаю просьбы моему Богу, живущему в нашей новой церкве и он мне всегда помогает в общественных делах. А в мое сердце он заходит лишь тогда, когда я приведу себя в естественный и спокойный порядок, или по другому – когда наведу свой душевный туалет. Но мы ещё не познакомились, господа. Вы меня знаете, а я даже не знаю ваших имен. –
Встал с улыбкой негр. Он хотел произнести своё имя, но в это время без спроса матрос снаружи рванул дверь каюты и крикнул –
– Капитан! Человек за бортом! – Так же быстро закрыл дверь и скрылся.
Все быстро покинули каюту. Старпом оказывается уже дал команду «Стоп», и корабль медленно двигался по инерции. У левого борта скопились люди, что-то выкрикивали и показывали пальцами в открытое море. Когда Наташа подходила к левому борту, один из африканцев полуобнажённый прыгал в воду. Красиво мелькнуло его чёрное мускулистое тело. Вслед за ним начали опускать весельную шлюпку с двумя матросами. Метров за двести на спокойной глади воды качалась белая корабельная шлюпка малых размеров и было видно, что кто-то размахивает руками, видимо прося помощи. В ней оказался мальчик лет пяти.
Вокруг шлюпки и дальше к острову, которого уже не было видно, плавали деревянные обломки, явно небольшого деревянного судна потерпевшего крушение. Обломков было много. Похоже небольшой корабль нарвался на немецкую мину, дрейфовавшую из Чёрного в Мраморное море. Благо существующие в то время немецкие мины кораблю «Император Пётр Великий» с усиленной стальной обшивкой серьёзного вреда нанести не могли.
Мальчика подняли на борт. Худое тело мальчика было одето на голое тело в женскую кофту для взрослых и в её боковом кармане лежали несколько турецких лир. Он был настолько напуган, что ничего выговорить не мог и видимо ещё не верил в своё спасение. Молодой негр посещавший каюту Наташи сказал –
– Вот вам, мадам, и новый Моисей, по преданию усыновлённый дочерью фараона. В данном случае вы сейчас исполняете её историческую роль. Мадам, это само провидение преподнесло вам удачу. И чувствует моя негритянская душа, он в будущем сыграет важную роль в вашей благородной миссии. Удача уже в том, что мальчик, наверно единственный уцелевший в той неизвестной нам катастрофе. Для чего-то Бог спас его! – Одного единственного. Знать это ценный мальчик в своём будущем развитии. Ваши сыновья примерно такого возраста. Мы о вас всё знаем. А нет … так мы заберём его с собой. До африканского берега осталось три-четыре дня пути. –
– Нет. Я постараюсь найти его родных – ответила Наташа. – И, наклонившись, прижала дрожащее от страха тело малыша к своей груди. Он прильнул к ней. Она услышала биение маленького испуганного сердца и подумала: «Никому я тебя не отдам, будешь третим моим ребёнком – таким же родным и желанным». От этого тайного решения её сердце затрепетало.
Наташа нашла капитана и попросила, чтоб он устроил в её каюте ещё одно спальное место, и в ближайшем порту, где корабль мог бы причалиться, или хотя бы стать на рейде – купить малышу одежду.
Когда малыш немного оправился от испуга, через матроса, знающего турецкий язык узнали, что зовут его – Викториус. Значит будут звать – Виктор. А это значит – победитель, и он уже одержал первую победу в своей жизни! Мальчик говорил на турецком и греческом языке. Добирались они с мамой в Грецию до своего дедушки. Как зовут дедушку и в какой город они добирались мальчик не знает, или не помнит. Они с мамой ложились спать в шлюпке, но мама не успела залезть как всё грохнуло, всё куда-то летело. Корабля и мамы не стало. Он один провёл в море целую ночь и почти целый день. Пока ничего другого от малыша добиться не удалось.
Разумеется остаток дня все говорили и были заняты одним событием. За негритянские танцы, которые хотели устроить паломники, как-то забыли. Но у них есть ещё три дня пути. Может быть наверстают.
На следующий день Наташа с малышом обедала в общем зале вместе с капитаном и матросами. К ней подошёл «Отец Леонид». После отплытия из Стамбула она «Отца» Леонида увидела на корабле впервые и с улыбкой сказала. –
– А говорите вы джентльмен, я больше суток одна без своего духовного наставника. Я в нём так нуждалась …
– Поэтому я здесь, рядом, сейчас. Мне кажется, что рядом с островом Мармара какое-то гиблое место. Но, я вот о чём – разрешите мне мальчика усыновить. У меня одна, уже взрослая дочь, скоро уйдёт, строя собственную семью, больше детей у меня не будет, а без детей жить очень одиноко … Да и какой смысл?..
– Как не будет?! Я почему-то втайне считала, что мы с вами детей ещё нарожаем …
У «Отца» Леонида улыбку как волной смыло.
– Мне бы не хотелось, чтоб вы так шутили … но … вы женщина, вы хозяйка корабля и не только ... и … наверно имеете право … – «Отец» Леонид поклонился и вышел. У Наташи на лице появилась довольная гримаса … Это было почти признание в любви ...