Невидимое становилось зримым

Невидимое становилось зримым,
И эхом унесённые слова,
Как распинаемая совесть пилигримов
Уже стучали в сердце. Голова

Клонилась к непочатому листу,
И миг рождался боговдохновенный –
Младенец в золотом яйце Вселенной,
Свою отринувший в пространство красоту.

Давать названья линиям и звукам,
Волшебным снам и призрачным дворцам,
Отыскивать в любой черте лица
Божественный огонь – святая мука.

И сладок дух исканий молодой,
Что так живуч в крови и неудобен
Тем, что всегда ответствует утробе
Иль диссонансом, или немотой.