Зарисовки из Геркуланума

Этакий коллаж из разрозненных сценок жизни города, пара дней августа 832 года от основания Рима.

ЗАРИСОВКИ ИЗ ГЕРКУЛАНУМА

Сквозь дымку бледную, гора как горб вола
Являлась кораблям, входящим в гавань
Вели их в порт, торговые дела
В приморский город, что богатством славен.
На склонах тут и там, как горный снег белЫ
Усадьбы, создают контраст оливам.

Ютясь там, в буйном окружении садов.
То отпускные резиденции вельмож
И гнёздышки богатых, праздных вдов.
Ну а на тесных улицах, царил галдёж
Привычный для портовых городов.
Но враз смолкал, когда земную дрожь...

Внезапно под собою, стОпы ощущали
И проносился шепоток тогда, тревожен
Быть может , то Гефест резвится шалый?
Или с чудовищем Геката дочек множит?
Но жить, явленье то, пока что не мешало
Век не один, на землях этих прожит.

И быстро люд смерился и привык
Пугливые, метались только кони
Да “неразумный” пёс, истошно выл.
Бывало: ветер наносил сернИстой вони
На улочки, что тЕсны и кривЫ
И на район, в садах который тонет.

Но снова, налетает с моря бриз
Сметая дымку удушающую с улиц
Зато пропали из амбаров, толпы крыс
В ином, привычно человечий улей
Жил у подножья плодородного горы.
Из шерсти пряжу, женщины тянули

За наковальнями трудились кузнецы.
В порту, на борт накинувши дощатые помосты
Коней испанских выводили под уздцы.
Поцокивали языками знатоки, оценивая поступь.
На рынке, на невольничьем купцы...
Зубам, телосоложенью, возрасту и росту
Значенье придавая, торговались.
Бряцая “сбруею” маршировал патруль
С увенчанными гребнями, главами.
Блистали шлемы, бились ножны по бедру
Крыла и молнии, щитов украсили овалы
И алые плащи, трепещут на ветру.

Разноязыкий , голосит с утра базар.
Здесь африканцы, в одеяньях полосатых
На их лотках, опал и бирюза
Что тучных Галлов, привлекли косматых.
Там на весы, ложатся медные груза
Кишат угрями, деревянные ушаты.

Купцы в азарте торга голосят
Звучат волынки, флейты, бубны
Сквозь кур кудахтанье, визг поросят.
Так протекают, городские будни
Картины жизни пёстрой пронося.
Там христиане, день торопят судный...

Когда возмездие придёт, за все пороки.
Той жизни ценности, отринули и призрев
Увере!нны: “знамение - подземный этот рокот”
“Вещает им о наступающей заре”
“Благословенной эры воцарения пророка!”
“Что завершится, мир тот зверств”

Который, непотребства и греха, во власти был.
И верят: “небеса мольбам их внемлют!”
За их любви святой, духовной, пыл.
Тогда обещанную, во владенье примут, землю.
Мир нынешний стал давно постыл,
С его повадками, существовавшими издревле.

И нет в нём ничего, в чём видели б потерю.
На улицах, их шёпотки и переглядки.
В домах собратьев, сходки на “вечЕре”.
Так чувства, избранности, призванности, слАдки.
Уверенность: что только им, открыты будут двери
В грядущий мир, где смогут не украдкой...

В гармонии жить вечной, и любви.
Сомнений нет, в их, искренности веры
В те времена, погрязшие в крови
На ней ни сделаешь, ни денег, ни карьеры
В разоблаченья страхе, лишь живи.
При том, властей, суровы крайне меры.

Но были те немногочисленны изгои
Другие нормы жизни здесь царили
И думы , занимало здесь другое
Под сенью, на штандартах медных крыльев
Кумиры- мудрецы, властители, герои
Успех же видится , в богатстве, славе, силе.

И мне чуть ближе, это и понятней
Взор поверну опять я к жизни той
Неоднозначной, пёстрой занятной
Вот девушка идёт, прикрыв лицо фатой
С кувшином масла, для хозяйки знатной
Её окликнул юноша: “красавица, постой”.

И вот она, о времени забыв
Стоит, потокам внемля сладкой лести.
Шёл пьяный, на изъяны сетуя судьбы
Кляня обидчиков, и угрожая местью.
Так выраженья грЯзны были, и грубы.
Но замолчал он, у дороги перекрестья
Увидев, сбоку приближение гурьбы
Парней в подпитии, ведущих спор о чести*.(2)

Вот смотрит сверху, на парней тайком
Девица юная, приблизившись к окну
Один вдруг оглянулся, нахлобученный венком*(3)
Присела вмиг , лицо в колени ткнув
И чувства вал, что был ей раньше не знаком
Так любопытно, и подняться не рискнуть

А юношу примолкшего, одёрнули друзья
Дал про себя зарок, добиться с нею встречи
В том видя перст судьбы, чем пренебречь нельзя
Друзей подвыпивших, наперебой, звучали речи
А он всё зрит черты, которым чужд изъян
Остался образ, в памяти отмечен

Что лишь мгновенье, предстоял пред ним
Темнеет, и прохожие на улицах уж рЕдки
Повсюду в окнах зажигаются огни
А в сумрачном саду, промеж столбов беседки
Влюбленные, рука в руке , одни
Их чувства случаю подстать, томительны и едки

Ему предписано: отбыть на рубежи
Где будет он, родным и чуждым миром между
Окраины, на аванпосте, сторожить
Но крепнут их, на встречу вновь, надежды
И утешаются, в мечтах рисуя жизнь
Почти забыв, что предстоит разлука прежде

Им воодушевленье, будоражит сладко нервы
И каждый, чувством трепетным томим
Нет, не узнаем мы, кто охладел бы первым
Не даст им время, то узнать самим
Блаженные, быть может и теперь вы
В полях Элизия, живёте чувством тем своим

Вот человек идёт, обёрнут в серый плащ
Ночь, для прогулок здесь, не лучшая пора
Какая, в ночь, несёт бродягу блажь
Быть может, то идёт за выкупом пират
Иль ремеслом, вор промышляет, краж
Или Семит ученый, труженик пера
Спешит к больному, завещание составить
Да, шумный город до утра притих
Укрылась на ночь жизнь, за створки ставень
Поэт, возлюбленной, читает где то стих
Мечтает мальчик перед сном о славе
А девочка пред зеркалом, быстрее подрасти
Разносится по побережью гулко гомон
Гуляет люд, в таверне “Дар лозы”
Напрасно жёны ждут мужей беспутных дома
Забыв про всё, гуляют общества “низы”
Акцентами гуляк, по всякому изломан
Латинский слышится, коверканный язык

Роскошны крайне, но всё так же не хитры
В разбросанных по берегу поместьях
У знати, всем пресыщенной, не редкие пиры
Взаимной, льются здесь потоки лести
Звучат заздравные, и преподносятся дары
Судачат шумно, обсуждая света вести

Бледнеет на востоке, звёздный небосвод
Меж склонов тёмных, словно зеркало Венеры
Серебряная гладь, уж различима стала, вод
И чёрные на ней, пиявками галеры
С оглядкой, пригородный покидают грот
После собрания, адепты новой веры
Был караулами произведён развод
Сигнал к подъему, дан легионерам

Уж загорается заря, торжественно, рубином
Сиреневой поверх, венчаемым короной
Цвет обретают, гор покатых спины
Юпитер мраморный, суров впотьмах, на троне
Над входом в храм, сидящий исполином
Аврора облачка перстами скоро тронет

А следом, крыши храмов и дворцов
Плетутся сонные ремесленники в лавки
Непритязателен и сер, вид тех творцов
Что по утрам, на улицах толкутся в давке
Вдыхать весь день, им пыль из под резцов
Иль может испаренья, при металлов плавке

Для подношений, открывают храмов двери
В них входят люди, предков чтя завет
Далёк от театрализованных мистерий
По улице, взволнованный шёл, молодой поэт
На встречу к модной, дорогой гетере
В час утренний, когда клиентов знатных нет
Ему свиданье вновь назначила она
Хоть подношения его, размер и стыден
Общеньем с ним, и так увлечена
Но примет деньги, что бы гордость не обидеть
Ради него, от цепкого высвобождаясь сна
Ведь по ночам труд для неё обыден

Пресыщенную, всёж её пленил
Своею “чистотой” и пылким нравом
И как никто другой, стал для неё он мил
Но иссыхают, под палящим солнцем травы
И чувства блекнут, выбиваются из сил
Ну а “брильянт” достойной требует “оправы”

В народных банях, полон фригитерий*(4)
Глотают печи, вЯзанки поленьев
Испариной, покрыты бронзовые двери
На мраморных скамьях, тела в объятьях лени
Проходит моцион излюбленный, размерен
И лица жаркие, красны как медь в каленьи
Не так давно, здесь замер люд , растерян

С тех пор, в обычное вступило русло, жизнь
Тогда в бассейне закипела разом рябь
Из нишь оконных, повалились витражи
Был им иссечён, служитель, старый раб
Пластины рухнули на тело как ножи
Разорван трещиной, был мозаичный краб
На отшлифованном, во дворике полу
Сейчас толчки, слабее стали, реже
В усадьбе гости собираются к столу
Ног омовенье, совершивши прежде
Тренога жертвенная теплится в углу
Над нею пламя языками брезжит
Подходят служки, льют масла в золу
Цвет облицовки зала, тепло бежев

Лишь серой молниею, трещина проходит
Замазанная наспех алебастром
Рассекши, выбитые на шлифованной породе
Слова гласящие: “PER ASPERA ED ASTRA”
Египетской во следование моде
Их вырезал здесь, неизвестный мастер

Но перекрытья держат толстые столбы
В благословенном месте, город был заложен
Гадалка, годы долгие судьбы
Сулит, хоть правды знать не может
При взгляде в будущее, все непроницаемо слепЫ
И кто мог знать: что город станет смертным ложем

Да, утопают в роскоши усадьбы
На будущее, горожане планы строят
В иных домах назначены уж свадьбы
В младой душе, надежд теснятся рОи
Ах о грядущем недалёком знать бы
Что те мечты, прах недр земных накроет

А городу, не дни, часы остались
Нет, не ворвётся, дикой конницею враг
Нещадно жителей придав огню и стали
Безликий, занавесом снизойдет, палящий мрак
Уж силы древние, что здесь веками спали
Своею мощью, прорываются наружу
Под натиском уже трещит, земли кора
Напрасно женщина в испуге жмётся к мужу
Дым над горой, как от сигнального костра
Проснулся, демон огнедышащий разбужен
Тесна ему, волоподобная гора.
Новиков Вадим.
*(З) Ну венок можно объяснить, или какой нибуть импровизированный товарищеский конкурс выиграл, риторический например, а может в питейном заведении, дама легкого поведения в шутку его “нахлобучила”, а он ей подиграл.
*(4) фригитерий- один из отделов в бане, если не путаю, то там где бассейн.