Новости

Никто заранее не знает дорог судьбы и то, куда они могут завести. Если бы в начале XVIII века не случилось недопонимания между крестьянином и барином, в России не было бы великого писателя Василия Жуковского. Его рождение – это череда совпадений, которые привели к тому, что он стал русским поэтом, хотя в его жилах течет кровь турка. Это не только его история, но и история его матери, которая была пленницей и со временем осознала свою унизительную роль в доме барина Бунина. Сложное переплетение жизненных обстоятельств сделало Россию родиной Василия Жуковского, а личное счастье он изведал только в старости.

Пленная турчанка Сахра, подаренная барину Афанасию Бунину

Войны в Средневековье не были чем-то удивительным, и даже в таких обстоятельствах люди находили положительные моменты: кто-то завоевывал новые территории, а кто-то наживался на потребностях армии. Русско-турецкие войны при Екатерине II некоторые мещане называли «счастливыми войнами», потому что многие становились маркитантами, торгуя с большой выгодой, сопровождая армейские обозы и снабжая их провиантом. Заодно им что-то доставалось в качестве трофея после захвата города или крепости: кто-то набивал свои телеги товаром, а кому-то доставались пленники. Подобное произошло с крестьянином села Мишенское, которое находилось недалеко от города Белева.

Перед отправкой в маркитанты крестьянин пришел попрощаться с барином Афанасием Ивановичем Буниным и спросил, не желает ли тот получить какой-нибудь гостинец. Барин с юмором ответил, что хочет турчанку, потому что его жена «староватая» стала, а крестьянин воспринял его просьбу серьезно. Торговля прошла удачно, а после взятия Бендер он нашел двух сестер-турчанок и привез в родное село. Это были 16-летняя Сахра и 11-летняя Фатьма. Сахра была замужем, но ее муж был убит при осаде Бендер, а Фатьма вскоре умерла. Сахра, воспитанная в покровительстве и воспринимая плен по-своему, сдалась на милость судьбы – беспрекословно выполняла все, что ей говорили делать.

Семейство Буниных приняло ее как родную, к тому же Сахра была проворной и все умела делать. Мария Григорьевна даже доверила ей воспитание своих двух дочерей – Варвары и Екатерины.

Сахра приняла связь с русским барином, считая себя невольницей

Если пленные мужчины могли надеяться на обмен, то о женщинах никто не вспоминал, поэтому Сахра со временем смирилась с тем, что у нее появился новый дом. Она выучила русский язык от дочерей Афанасия Бунина, научилась читать, а у домоправительницы – хозяйничать по дому, но все же, по своим турецким понятиям, считала себя невольницей, несмотря на любовь окружающих.

Молодость и красота турчанки в конце концов обратили на себя внимание Афанасия Бунина, который не отличался строгой нравственностью, а Сахра молча ему покорилась, считая это должным ее положению, хотя очень полюбила и Марию Григорьевну. Жена Афанасия была очень грамотной женщиной для того времени, а также умной, терпеливой, но хозяином все же считался Афанасий Иванович. Видя, что муж увлекся Сахрой, она не делала ему замечаний, но отдалила турчанку от своих девочек. После смерти домоправительницы на Сахру легли заботы по управлению домом, она смотрела за прислугой, и ей выделили отдельный флигель, в который перешел жить и Афанасий Бунин.

Постигая чтение, Сахра наконец поняла русские традиции, и до нее дошло, в каком она положении находится. Ей было стыдно перед Марией Григорьевной, но та проявляла ангельское терпение. Со временем Сахра крестилась и получила другое имя – стала Елизаветой Дементьевной Турчаниновой. В сожительстве с барином у них родились две дочери, которые не выжили, но был и третий ребенок – сын Василий.

Василий, крещенный Жуковским

Барин Афанасий Бунин приютил у себя разорившегося дворянина Андрея Григорьевича Жуковского, который не только помогал по хозяйству, но также имея музыкальные навыки, развлекал домашних, аккомпанируя им на скрипке, обучал детей музыке, а еще рисовал узоры для кружев. К тому же он был просто хорошим человеком, о котором позже с умилением вспоминали дети и внуки Бунина.

Однажды, в начале февраля, Афанасия Бунина вызвали по делам на несколько дней, но в это время Елизавета родила сына, которого нужно было крестить. Андрей Григорьевич пришел к Марии Григорьевне и попросил ее дочь Варвару Афанасьевну стать крестной для сына турчанки. Варвара не возражала, но мать не пустила, хотя приняла пожелание своего мужа, который и выбрал крестных для своего сына. Мария Григорьевна сказала: «Не прилично Варваре идти во флигель к Лизавете», и приказала все приготовить для крещения в доме и окрестить ребенка на ее глазах. Мария Григорьевна контролировала приготовление, попробовала воду в купели, чтобы она не была горячей, а когда ребенка окрестили, подошла посмотреть на младенца. Глядя на него, она вспомнила своего сына, который умер в молодости, но подавал так много надежд. Мальчика Елизаветы окрестили Василием, а отчество и фамилию дали по крестному, поэтому он и стал Василием Андреевичем Жуковским.

С помощью имени дворянина была скрыта незаконнорожденность мальчика. Впоследствии он даже смог получить родовой титул, хотя это сделали с нарушением, на которые все же закрыли глаза, когда правда выяснилась.

Жизненный путь Василия Жуковского

Елизавета Дементьевна через сорок дней после рождения сына сходила в церковь, чтобы получить молитву, а когда вернулась, то пошла в дом к Марии Григорьевне и положила у ее ног сына Васеньку. Та взяла ребенка, благословила и перекрестила, плакала, прижимая малютку к себе. С того времени Васенька стал любимцем в семье, хотя это и пытались не показывать. Она не была ласкова, но делала большие снисхождения на его проступки, что было равносильно вседозволенности.

Жуковский получил все образование, какое смог осилить, потому что его не раз исключали из учебных заведений, а репетиторы говорили, что он не способный мальчик. Но в нем росло стремление к творчеству, которое выразилось в постановке домашних спектаклей. По воскресеньям дети устраивали себе праздник: на сэкономленные медяки, которые им выдавались в течении недели, они покупали сладости, орехи и свечи. Василий с их помощью иллюминировал игрушечные домики, и получались настоящие дворцы, а сладости и варенье раскладывались в детскую посуду. Со временем слава о воскресных праздниках распространилась по всей округе, и каждый из детей считал за счастье быть приглашенным на них. Порой устраивали театральные представления, где сценой была комната, а кулисами служили ширмы и стулья. За вход с посетителей (кроме прислуги) брали плату 10 копеек. Это подтолкнуло Жуковского к сочинению пьес, а математика стала ему скучна. Ему понравился пансион, в котором можно было выбирать предметы по желанию. Его он закончил с серебряной медалью, в котором уже проявил себя как творческая личность.

Творческий путь Василия Жуковского был долгим, то со взлетами, то с полным затишьем и состоянием, как говорили его товарищи, «не обновленным творчеством». Он смог получить высокие должности, был назначен наставником будущего императора Александра II, но в личной жизни долго не было успехов – влюблялся не в тех, кто мог бы ему составить пару. И только в 57 лет женился на иностранке Елизавете Рейтерн, которая так и не выучила русский язык, а общались они на немецком. Однако он успел стать отцом. Дочь Александру называл гениальной, занимался с младшим Павлом, видя в нем себя в молодости. Он создал азбуку из 500 картинок, хотя не все одобряли ее, считая, что для обучения существуют учителя. Плетнев говорил, что лучше бы это время было потрачено на мемуары, но Жуковский уже сильно болел и готовился к полной слепоте.

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/240925/65572/