«Пепел Клааса стучит в моё сердце»
Тиль Уленшпигель
Я учусь пить свободу большими глотками
(даже насытившись, даже икая),
Я стремлюсь быть ИП (но только без «П») –
даже в час-пик меня в толпе нет:
Я перехожу со станции Тверская
на станцию Невский проспект.
Я, конечно, крещенный, но где мой хранитель?
и сейчас я крещусь (хотя я не фанатик):
Я в метро (вот те крест!) молюсь постоянно,
да так, чтоб об пол – колёсам в такт,
но мне уже пора со станции Крещатик
на станцию Борисовский тракт.
Я во сне – крестоносец, что веру приносит,
тем, кто ловит wi-fi и верует в вести.
Я вагон орошаю всевышней любовью,
чтоб узреть, как бежит отче наш
в переход со станции Буревестник
на станцию Уралмаш.
_____________________________________
Я взорвусь без упрека и страха,
Я сгорю, чтоб увидеть следующий левел.
а ты выбивай ковёр над моим прахом –
и пусть сердце паласа стучит в мой пепел.
Расшаркивался ветер в дуновеньях
вдоль моря. Обличали чайки:
кочевье волн и рыб аутотренинг.
Галдёж стоял необычайный;
и некто, удаляясь, плыл настырно,
а день был душным, пахло скверно,
как будто дождь грозился нашатырный,
но кто-то плыл, как раб галерный,
туда, где даль, дымясь, как шнур бикфордов,
склоняла тех, кто был на “ты” с ней,
отринуть берег, лишний, как намордник,
где я играл в кастальский бисер,
где сном Дали округа проступала,
где неподвластно и негласно,
на цыпочках шло время по лекалам
сомлевших тел, глумясь: - Тик, так вас.
Как пели строчки о Прекрасной даме,
Чей взгляд, как выстрел в сердце, из-под век.
Добром не славился двадцатый век
Со множеством людей в расстрельной яме.
Надежда в светлое горит, как пламя.
Она сильнее полноводных рек,
Души российской божий оберег.
Поэтому и сохраняет память,
Как пели строчки о Прекрасной даме.
Век войн и революций начал бег,
В искусстве кинется традиций брег,
И страсти разгораются углями -
На сцене героини в каждой драме,
Чей взгляд, как выстрел в сердце, из-под век.
Пятнают кровью люди чистый снег,
Своих идей вздымая выше знамя,
Ведомые куда-то кликунами,
Всё выгребая из чужих сусек.
Добром не славился двадцатый век.
Манила Муза светлыми стихами,
Что пахли иностранными духами.
У многих ночью оборвался след,
Не на Парнас отправился поэт:
Со множеством людей в расстрельной яме…
Как пели строчки о Прекрасной даме.
Потянулась ниточка на гору,
Ожила холодная тропа,
Где-то засыпает скучный город.
- Хочешь, возвратимся? Путь наш долог.
Дождь и ветер будут нас трепать.
- Нет, идём, в туманы и закаты,
В облачную вечную страну.
Снова пятна белые на карте
Цвет приобретут.
Вот здесь свернуть -
Над обрывом тоненько и ветер.
В ниточке надёжные узлы -
Ровно семь. На циферблате вечер,
Наверху - Медведица и вечность.
Пламя еле дышит, не узрить
Ни округи, ни глубоких истин.
Тихое шуршание в ночи -
Разговор обыкновенных листьев:
Оторваться и уйти по-лисьи,
След по ветру путая. Молчит
Исполин, всё суета и праздно.
Угольки тускнеют, ветер стих.
- Расскажи про песни скалолазов...
- В них вершины с россыпью алмазов,
Тех, что ты сожмёшь в своей горсти.
Героям – шипы и розы,
нищим – Луна и грош.
Бойцы революций – черти –
лихо несутся вскачь.
Скелет гильотины грозен:
лезвием страха – нож.
Совсем равнодушен к смерти
мой Генерал Палач.
О Боже, в огне Вандея –
жертва тёмных людей.
Свобода, Равенство, Братство –
пленники неудач –
Во все глаза проглядели
слёзы и кровь страстей…
Отвага – залог богатства,
мой Генерал Палач!
Изгой ищет хлеба, сильный
ищет везде подвох.
Нелепый театр абсурда –
связка «бедняк-богач».
Курганы, кресты, могилы,
всхлип и бездонный вздох.
Под маскою драматурга –
мой Генерал Палач!
От времени не старея,
жив до сих пор Дракон…
Историю судит строго
мой Генерал Палач,
Где гроздьями гнева зреет
Новый Армагеддон.
Палач – заместитель Бога…
______________________
Ночь безлунна
И рыхлая почва черна.
Ослепил метеор,
Рассыпаясь исчез он.
Странный сеятель
В поле разбросал семена.
А над полем роилась
Небесная бездна.
Тишина. Лишь зарницы
Полыхают вдали.
Лёгкий ветер повеял:
Верьте - равенство, братство.
В эту ночь семена
Древней Воли взошли,
Встали воины света,
Незнавшие рабства.
Их для битвы великой
Пробудит заря.
Все земные цари
Будут сброшены с трона.
Странник сеял в пустыне
Свободу не зря,
И они прорезаются
Зубы дракона.
небо как заботливый отец
дочку землю укрывает
нежным одеялом из тумана
лунный желтый абажур
мягко подсвечивает её сон
снится ей гладь моря
артерии ветвистых рек
недрожащие поля и степи
раскинутые как ладони Будды
на этих полях цветёт нирвана
закрывая веки вечерней усталости
а темнота обнимает мир
как старая песня
помнящая и горечь и радость
забирая страхи
в этом свете тишина
пронизывает душу
принося покой
словно обещание нового дня
И снова дрожь, и гнет бессонный,
Твой мир - в мечтах поникших роз,
И вьюга мысли обреченной,
Что в отраженьи терпких слез, -
Ты выбираешь быть влюбленной.
Грохочут трубы адским гимном,
Сжимает скулы млечный дым,
Стирает дни ценою жизней
Тысячелетий едкий грим,
И красит им любовь к отчизне.
Седеют ели, и над болью
Победным ритмом леса клин,
Удел остуженного кровью,
Лишенного последних сил,
И блюдо подано без соли...
Нет человека без смятенья,
Как нет убежища без стен,
Живем одним благословеньем,
Без исключенья всех и всем, -
Любовь к родителям и семьям.
Надолго ль хватит тонкой нити,
Узлов событий чтоб на ней
Необратимость пережить и
Сквозь изобилие теней
Понять, как правильно любить...
Наступит время - мы узнаем,
Развеет дым расцветший сад;
И на исходе сил мы скажем,
Чуть слышно, с искрою в глазах
Себе и лишь себе докажем:
Свободы выбор - он в сердцах.
_______
Поднимается вопрос, но однозначного ответа на него нет. Вопрос, конечно же, не новый... Не является ли именно любовь во всех уже безвременно утвердившихся ее пониманиях угловым камнем большинства людских бед, растраты сил, времени и иногда даже насилия и ненависти? В известных проявлениях она так или иначе всегда ведет к страданиям, непостоянству и пустоте. Не в этом ли основная причина внутреннего рабства почти каждого человека? Хочется верить, что истинная любовь – это что-то иное... что-то, что можно выбрать и стать свободным, независимо от ситуации или обстоятельств. И эту свободу уже никто и ничто не сможет отнять.
-Свобода?
-Свобода.
Свобода!!!!
Мы бросились в омут беспечно,
Казалось, что все будет вечно,
И строй…, эти горки.., и мода…
Года, словно листья летели,
И вот уже выросли дети,
Мы видим, бывает на свете,
Что вёсны сменяют метели…
…А все остальное - иначе,
И строй, горок нет, да и мода…
Не важно, какого ты рода,
Был дамой, а ныне стал мачо.
Носили мораль мы и нравы,
Сейчас –балаклавы и шмотки,
И не за идею рвут глотки,
А ради наживы и славы.
Мы в поисках верного брода,
Тропинки для личного счастья,
Вот, так, ворвалась в одночасье,
Безумная эта свобода...
Нередко в поисках свободы
Несправедливость я встречал,
Которой много у народа,
Когда им правит капитал.
Даров свободы жаждут люди,
Но не подносят их на блюде.
Без справедливости не будет
Свободы, сколько бы ни ждал!
Сказал он все, пророк отчизны-
Нам ни прибавить, ни отнять.
Хватало времени до тризны
Осмыслить чтобы и понять.
Пасут, как встарь, стада по жизни,
Свистит над ними бич опять.
Нет только пушкинской харизмы
Опять свободу восславлять.
А дух свободы изначально
Заложен в каждого из нас!
Но прячем мы его печально
В себе по жизни много раз,
Хотя явить вполне могли бы!
Так проявляется наш выбор
Когда мы слышим властный глас.
--- * ---
Если б я был волшебником, свёл бы знакомство,
И с кощеем и с чёртом и с бабой Ягой,
И собрал бы я с ними волшебное войско,
И пошёл бы в Москву против тьмы воровской.
Только вдруг средь, придуманных мною, развалин
Чей-то голос далёкий мне тихо сказал:
"А народ-то твой сам уж давно денег ради
И себя и Россию свою распродал".
Посмотрел я на эти бездушные лица,
Заглянул в их, заплывшие жиром, глаза...
Неужели страна наша не возродится?
Неужели она безнадёжно больна?
Рисует узоры мороз на окне -
Такое увидишь лишь в сказочном сне,
Все добрые сказки исчезли давно -
Хэллоуин с бесами тянут на дно,
И нет оптимизма сейчас в новостях,
Героем где был Хлебороб и Горняк.
Никто не читает сегодня газет –
Кипит новостями теперь интернет:
Медийные сытные лица везде,
И коучи учат сплошной ерунде.
Готовы всех дальше к свободе вести,
Но сами давно уже сбились с пути.
Случилась у многих подмена в умах,
И лёд, как у Кая, застрял в их сердцах.
Я к Деду Морозу взываю сейчас:
"Скорей расколдуй от безумия нас!
Пусть ветер с морозом мозги освежит,
И в Светлое Завтра нам дверь отворит!"
Заходи за мной утром — безвременно тёплым утром —
У лазурного моря пройдемся в последний раз.
Если счастье реально — оно в поездах попутных,
В фонарях, монотонно скользящих вдоль шумных трасс.
Убегать – не ошибка, ошибка – стоять на месте,
Благородно молчать, еле-еле сводя концы.
Заходи за мной утром — нам легче, когда мы вместе.
Если холод внутри — ничему уже не остыть.
Никогда не забудешь, как сердце поёт и плачет,
Никогда не изменишь тот опыт, который был...
Никогда не узнаешь, как много кому-то значил,
Пока сам, всеми брошенный, не превратишься в пыль.
Так зачем столько ждать и готовиться к переменам?
Если счастье реально — пусть просто меня найдёт.
Уже завтра свобода, как кровь, потечёт по венам!..
Возьми кредит собрать ребенка в школу
И смс-кой вылечи артрит.
Скажи спасибо деду комсомолу
И упырю, который победит.
Возьми кредит, пока ещё не поздно.
Не жди тире в краю могильных плит.
Где небо так пронзительно и звездно.
Но не звезда с звездою говорит.
А говорят прорехи и заботы.
И нищеты пропащие глаза
Глядят с тоской, не лают псы до рвоты,
Кондуктор там не нажмёт на тормоза...
И не смешать всего в Облонских доме,
И Алитету в горы не уйти.
И не родить, как прежде на соломе.
И на галере вовсе не грести.
А можно всё решить одним ударом.
Зажать в кулак той Ариадны нить.
Ведь знал поэт- не взять свободу даром.
А можно только жизнью заплатить.
В квартире жили две свиньи,
Мирком, ладком, чего же боле,
Но домострой у той семьи,
Был, прямо скажем, слишком волен.
Свинье-супругу наплевать
На обветшалости жилища,
Он задом кресло согревать
Имел талант – была бы пища.
Свинья-жена – не из чистюль.
Уборка не вошла в привычку.
Достать любила ридикюль,
Из ридикюля косметичку.
Бывало, сядет, где светло
И ей уж не остановиться,
Всё макияжит мордуло
И лачит кисточкой копытца.
Так и живут – соплю жуют,
А на ворчанье осуждений –
Свиные хвостики кладут.
И философских рассуждений
У них поток в ответ готов,
- Мы натерпелися до боли!
Свинья свободна от оков!
Свободу хрюканью и воли!
Ах, воля, воля! Как тебя
Так угодило обтрепаться?
Да так, что всякая свинья
Тобой готова прикрываться.
Мол, мы вольны… мол, рождены… -
И дальше - чинно, величаво,
- Мы хрен кому чего должны!
И жить в дерме имеем право!
Всё так, всё так… и спору нет,
Мы ж все вокруг демократичны.
Но вот какой кордебалет –
Воняет так неэстетично
От свинского жилья окрест,
Так что слезится конъюнктива,
Вот и выходит – тяжкий крест
Права свиней для коллектива.
Мораль проста, - один мудрец,
Имевший связь с самим Астралом,
Сказал, - Коль свинствует стервец,
Не грех и съездить по сусалам…
«Нет, лучше с бурей силы мерить,
Последний миг борьбе отдать,
Чем выбраться на тихий берег
И раны горестно считать.
Нет мира у огня с водою».
Адам Мицкевич.
Его вы называете "поэт",
Возможно, он словесный пируэт
Исполнил так, как ни один доселе?
А кто-то и писать не рад,
Вот только время бьёт в набат,
И как молчать о беспределе?
Писать бы о природе, о любви,
О том, что никогда не устареет,
Пусть чью-то душу стих согреет,
Но коль горит огонь в крови,
Бичуй порок, не зная страха!
Что впереди — тюрьма иль плаха,
А может, жизнь в чужом краю?
Пусть вирш мой и не так красив,
Но в нём к борьбе звучит призыв,
И я раба в себе убью!