гранат и миндаль

Меня ещё нет. Но я разговариваю с тобой, ты слышишь меня. Я буду у тебя. Ты дашь мне жизнь. Жизнь не будет в виде спелого граната в твоих красивых ладонях. Я знаю это. Я сейчас старше тебя. Меня ещё нет, но я уже старше тебя. Так есть. Этого не изменить. Всё решено.
Когда ты будешь кормить меня в своей маленькой комнатке не давай мне свою левую грудь, я не смогу следить за твоими веками, за твоими красивыми губами потому, что из окна идёт очень яркий свет. Если ты просто задёрнешь занавеску, то я тебя не смогу рассмотреть и опять буду плакать.
Когда я буду толкаться у тебя в животе, поговори со мной, пожалуйста. Я тебя обязательно услышу. Я буду уже с пяти месяцев узнавать твой голос. И буду ворочаться в тебе и сильно толкаться, когда на новый год ты выпьешь немного своей любимой Варны. Я почувствую твою боль. Ты в этот день ничего не пей. Останься со мной дома и поговори со мной. Я буду тебя слушать и чувствовать, как твоя кровь течёт во мне. Я буду слушать твой голос и, буду любить тебя. Я буду ждать нашей встречи. Когда ты будешь держать меня в руках ещё малюсенького и сморщенного не пеленай меня туго. Я буду задыхаться. Ты же принесла меня в этот мир, что бы я был свободным. Свободным, но только не от тебя, моя мама.
И когда я буду в тебе, ты говори с тем, кто тебе так дорог. Ты с ним будешь говорить, и я буду чувствовать твоё тепло, мне будет очень уютно в тебе. Он будет отдавать свою любовь и мне тоже. Он будет меня любить.
А однажды, когда я буду совсем маленьким, ты будешь показывать меня своим подругам. Я буду бояться, что ты отдаёшь меня навсегда, каждая секунда, проведённая в их руках, будет казаться мне вечностью. Я буду кричать и вырываться из их рук. Просто держи меня на своих руках, прижимай к своей груди. Пусть видят, что я твой. Пусть видят, как мы любим друг друга.
Через три месяца после моего рождения я буду плакать целыми днями. У тебя будут раскрасневшиеся глаза, и ты не сможешь уйти на работу. Ты будешь звонить знакомым врачам, будешь плакать вместе со мной. Родная моя... у меня просто начнут резаться зубки. Да у меня будет высокая температура, но это бывает со всеми детьми. Просто будут резаться зубки. Маленькие беленькие чёрточки появятся у меня на дёснах. Не волнуйся за меня, это будет не вечно. Не будут же они резаться всю жизнь. Ты не плачь родная моя. Прорежутся они. Ты мне купишь новые игрушки и будешь их давать мне каждый день по одной, или по две. Я буду отвлекаться от дикой боли, постараюсь не раздражать тебя, буду их разглядывать и улыбаться, а потом снова буду орать. Я буду стараться орать не громко, что бы ты меня не оставила одного.
В один из таких дней ты отлупишь меня, а потом всю жизнь будешь жалеть об этом. Согласись, прорезывание зубов не такой уж серьёзный повод делать то, о чём будешь жалеть всю жизнь.
Однажды, когда мы будем на море, вместе с тобой, без папы, я спрошу тебя, что такое любовь.
Ты не отворачивайся от меня. Скажи мне. Я должен буду узнать в этот момент, что это такое. Ты должна уже тогда всё мне рассказать про это. Ты должна рассказать о девочке и мальчике, которые ещё до своего рождения любили друг друга, как они расстались и как встретились. Если я не узнаю об этом тогда, на море, мне будет очень трудно потом, когда я буду один. Посмотри мне в глаза и расскажи всё. Я буду тебя слушать. Я буду смотреть в твои глаза, и не буду перебивать. Ты должна будешь это сделать. Ты увидишь, насколько мы станем с тобой ближе. Ты увидишь во мне маленьком мальчике, того с кем ты была разлучена до своего рождения. Мы будем сидеть рядом. Я прижмусь к тебе, обхвачу твои руки и буду смотреть на море. Я буду слушать твой голос, разглядывая белые паруса, серые силуэты кораблей, качающиеся на волнах головы незнакомых людей. Мне так будет не хватать потом твоего голоса, который я буду узнавать, ещё купаясь в тебе… до твоих родов. До наших родов.
Ты должна будешь помочь мне родиться. Тебе будет больно. Я знаю. А мне нужно будет дышать. Ты должна родить меня, что бы я дышал воздухом, что бы ты рассказала мне о любви, чтобы я бегал вокруг тебя по мелкой гальке в голубеньких плавочках и смотрел на тебя. И слушал тебя.
Прости меня за ту боль, которую ты испытала когда меня вытягивали из моего дома. Будет много крови, я буду страшненьким, сморщенным. Но мы с тобой всё это переживём.
И я буду носиться вокруг тебя как угорелый, такой костлявый, такой смешной. Потом, там, на морском берегу.
Будет день, когда я приду из школы поздно, от меня будет пахнуть табаком. Ты поймёшь, что я ухожу в другую жизнь. Не кричи на меня, не плачь. Сядь рядом со мной и снова расскажи про свою любовь. Рассказывай долго, не торопясь. Я засну рядом с тобой. Ты укроешь меня одеялом, и когда я проснусь, мы снова будем вместе. Я обязательно извинюсь перед тобой. Поверь мне. Мне так будет стыдно перед тобой, что у меня появятся силы сказать друзьям, что я ненавижу сигареты и терпеть не могу табачную вонь. И когда я приду весь в синяках и в порванной рубашке, ты не ругай меня. Ты должна понять, что та любовь, с которой ты жила стала и моей любовью. Мне придётся драться за свою любовь и не один раз.
Я знаю, ты сейчас слушаешь меня и узнаёшь мой голос. Тебе кажется, что ты его слышала уже. Но ты не можешь вспомнить, где и когда ты его слышала. Ты слышишь мой голос впервые. Тембр моего голоса сложен из твоего голоса и голоса твоего мужа. Ты сейчас ждёшь своего мужа и слышишь мой голос. Голос твоего мужа. Вы будете вместе. Ты будешь дарить ему любовь. Тебе будет казаться, что ты даришь всю свою любовь своему мужу, моему любимому папе. Но, ты расскажешь мне, там, на пляже о настоящей любви безграничной и мистической. Я никогда не смогу тебя осудить за то, что эта любовь не к моему отцу. Я буду чувствовать всю жизнь твою боль, ту боль, которую ты испытала, когда я появился на свет. Я всегда буду помнить, что больно матери, а не отцу. Я буду благодарен за то, что ты простишь мне ту … первую боль. Я знаю, что ты пришла в эту жизнь прощать… прощать и любить.
И ты простишь меня, когда ты будешь лежать в больнице, а я не поднимусь к тебе в палату, и передам свёрток через санитарку. Когда ты откроешь пакет, ты увидишь там огромный гранат и пакетик с миндалем. Я буду торопиться к своей жене и не смогу сам подняться на второй этаж больницы. Мне нужно будет торопиться.
Но однажды…. Однажды, когда я ничего не буду видеть, а буду только слышать тихие голоса людей, которых я увидел впервые, я услышу страшный звук. Звук падающих комьев земли. Эти комья будут ударяться о доски в глубокой яме. Эти комья ударяют сейчас. Они бьют в моё сердце, отскакивают от него и летят дальше. Вниз. В яму. Я ничего не вижу. Только слышу. Я хочу, что бы ты слышала меня, мама. Там на пляже, расскажи мне про любовь. Прости меня за ту боль, с которой я появился на свет. Но обязательно расскажи, родная. Я не буду торопиться. Я буду всегда с тобой. Я сам поднимусь на второй этаж больницы и буду сидеть рядом, пока ты не уснёшь. Я буду сидеть с тобой рядом, а ты мне будешь рассказывать о любви. Я тебя всегда буду слушать. Ты будешь рассказывать, а я буду держать твои руки. Ты заснёшь, и я поцелую твои глаза. Ты заснешь, улыбаясь, зная, что я рядом.