Дорога в Россию. Глава IV. Приём у императрицы.

Дорогие читатели!

Собирая материал для написания книги о братьях Орловых, наткнулись на сведения о первой известной (императорской!) прививке от оспы в России...
Профессиональная принадлежность одного из авторов, несомненно, сыграла свою роль в том, что возник этот рассказ. В котором все остальные герои - в том числе, блистательный граф Орлов, сама государыня-матушка Екатерина II, - герои важные, но всё же отступили на второй план!
А первое место в сердце по крайней мере одного автора занял английский врач, доктор Димсдейл, - как собирательный образ профессионала, которых я знала немало. Умные, добрые, любящие, всепрощающие, слегка помешанные на том, что делают. Готовые ехать на край света, подвергаться опасностям ради людей чужих и своего Дела.
Это не этническая общность - врачи. Это - профессиональная: людей, имеющих в сердце - Дело, которому служишь...

Манана Какабадзе. Олег Фурсин.



День, когда действующие лица всех этих малых драм собрались за одним столом в Царском селе, настал.

В большой белой Парадной столовой императрица - и двенадцать “нобилей”, как назвал их Димсдейл потом... Дворян, конечно. В государстве российском дворянами назывались, или уж боярами, совсем важно, те, кого доктор счёл нобилями...

Имело ли число дворян намёк? Екатерина любила загадки и тайны...

Григорий Орлов восседал рядом с императрицей, по правую руку от неё.

Доктор Димсдейл, истинный англичанин, честно жил своей жизнью до того, как судьба привела его в Россию. Он знал много об оспе, об инокуляции мог рассказывать без конца. Он помнил чуть не наизусть свои таблицы по итогам прививок. Будучи человеком скромным от природы, но хорошо воспитанным, он никогда не пытался говорить, да что там говорить! - даже и думать о своих правителях плохо. Во врачебной среде ходили слухи о странностях Георга III (18), но Димсдейл и слышать не хотел об этом... Только не он! Трепетать можно только пред Господом, но земные власти - безусловная часть жизни. Отдайте Богу - Богово, кесарю-кесарево. Димсдейл отдавал!

И что англичанину был Григорий Орлов? Даже сплетен о нём в Англии не ходило там, где ходил Томас Димсдейл!

Доктор только что пережил церемонию представления императрице. Милейшая женщина!

Следовало встать на колени и поцеловать милостиво протянутую руку...

Откуда бы он узнал это, когда не от придворных Екатерины! Лорд Кэткарт (19), английский посол, благороднейший представитель Ордена Чертополоха (20), всё ещё только ожидался в Петербурге. А Димсдейл уже пропадал тут, не умея и шагу ступить, в качестве частного лица, и только.

А ведь случись что с императрицей, не поздоровится не только ему. Будут говорить об англичанине, сгубившем Самодержицу Российскую! Барон Черкасов (21), правда, говорил, что смена экипажей для доктора готова, и он сумеет беспрепятственно покинуть Россию при любом исходе дела. Это приказ государыни!

При любом - это как? Человек, возглавляющий Медицинскую коллегию державы, барон Черкасов, был просто находкой, - честен, образован, знает английский в совершенстве... Одно удовольствие говорить с ним на любую тему, в том числе - медицинскую. Умник, что и говорить, и понятно, откуда познания Государыни в оспопрививании. Но какой из него защитник, кучер экипажа, дипломат, наконец? Ну, при “любом исходе” если?! А граф Панин? (22) Этот спасать не будет!

Как вести себя с государыней, Панин, наставник великого князя Павла Петровича, обучил Димсдейла. Он был благосклонен, и даже улыбчив, но напомнил доктору учителя грамматической школы. Попа в шрамах ныла и по сей день на твердом стуле, и при взгляде на Панина боль усиливалась. Несмотря на то, что был вельможа круглым и мягким, и добрым на взгляд.

Панин ясно дал понять Димсдейлу, что здесь, в России, он представляет собой силу. Он поставил Димсдейла в известность о том, что Григорий Орлов (”Гришка”, сказал вельможа, и не зная сути уменьшительно-ласкательных суффиксов в русской речи, Димсдейл отчётливо прочёл презрение... и даже ненависть в этом именовании!), поддерживаемый братьями своими, и рядом других вельмож в государстве, отнюдь не способствует учреждению в стране многих благих изменений... Панин дал понять также, что он ждёт Кэткарта как брата и друга, и надеется на совместный труд... Не меньший того, который был при Вильмсе (23).

- Мы рассчитываем на вас, доктор. Успех этого дела решит многое... Государыня
не приняла одну какую-либо сторону в нашей размолвке с Орловым. Россия на пороге войны, в которой Турция и Франция - против нас... Ваша держава также, как и наша государыня, колеблется. Я жду посла с нетерпением.

Просверлив взором Димсдейла, которому не предложил присесть, Панин продолжил: Быть может, удастся удержать мир на пороге войны. Орловы готовы драться, им это на руку. Им в бою и чёрт не брат, пожалуй, и добьются побед, но какой ценой! Я же добиваюсь союза с Вашей державой. И рядом северных стран... И победы разума, а не личных стремлений...

Так Димсдейл получил представление о “Северном аккорде”,(24) и почувствовал себя мышью, с которой играет кот...

- Помилуйте, Ваше сиятельство, как я-то могу помочь! Я хороший врач, но в Англии это ремесло, не требующее государственного ума... Боюсь, что я не...

Панин, конечно, не дал ему договорить. Не для того он затевал рискованное дело, и добился приезда англичанина, чтобы тот чего-то боялся. Его привезли, поселили рядом со дворцом. Ему предоставили право быть рядом с Её императорским величеством. Он мог наблюдать наследника... Каждый несёт в себе свою страну. Всего-то и надо, чтоб врач её нес - и доказывал превосходство. Каждое мгновение. Всего-то надо, чтоб вовремя было сказано: “Ваше императорское величество, а вот у нас, в стране просвещённой, так-то и так-то поступают! То-то и то-то у нас есть, чего у Вас нет”. Много ли надо в таком случае, учитывая женское любопытство? Да, и тщеславие, конечно.

Он попытался объяснить доктору, на лице которого всё еще жило удивление, окольными словами, междометьями - что тут такое. Так обогатился доктор Димсдейл ещё одним знанием - о том, что Григорий Орлов фаворит государыни. Он предпочёл бы не знать...

Заверил Панина, что будет внимателен ко всем его наставлениям, а главное - сделает всё, что от него зависит... Про себя решил, что будет держаться подальше от политики. И делать своё дело.

Нет, а ведь доктор не хотел, но встал на колени перед Ней! Не из трепета душевного, а ради Её улыбки!

Доктор Димсдейл не был дамским угодником, хоть мягкость по отношению к жене проявлял. Так она болела, и была, по существу, пациентом в последние годы... Но обаяние власти и женственности сокрушило все преграды, что возведены были квакерским воспитанием.

И сколько же вопросов она задала! Её английский был прост и причёсан, выдавал прилежную ученицу. И спрашивала она о том, что было делом его жизни. Димсдейл был польщён!

А вот теперь он сидел за столом государыни. Парадная сервировка. Множество слуг в ливреях, во фраках, с аксельбантами и в штиблетах...

Справа от государыни - граф Орлов.

Слева - граф Панин.


Продолжение следует.



Авторы приносят извинения за большое количество сносок. Как оказалось, оба любят их с детских лет! Оба утверждают, что ещё в детстве получали из них сведения исторические, иногда больше и глубже, чем в учебниках, которые грешили умолчаниями и искажениями. Если не считать английских и иных переводов (шлите свои замечания, владеющие языком, Гугл-переводы часто грешат стилистическими и прочими ошибками), можно сноски и не читать, смысл не потеряется. А нам - приятно!


18. Гео;рг III (Георг Уильям Фредерик) (англ. George William Frederick, George III, нем. Georg III.; 24 мая (4 июня) 1738, Лондон — 29 января 1820, Виндзор) — король Великобритании и курфюрст (с 12 октября 1814 король) Ганновера с 25 октября 1760, из Ганноверской династии.
Долгое правление Георга III (59 лет — третье по продолжительности после царствования Елизаветы II и Виктории) ознаменовалось революционными событиями в мире: окончанием Семилетней войны, отделением от британской короны американских колоний и образованием США, Великой французской революцией и Наполеоновскими войнами. В историю Георг вошёл также как жертва тяжёлого психического заболевания, по причине которого над ним с 1811 года было установлено регентство.

19. Лорд Чарльз Кэткарт (англ. Charles Cathcart, 9th Lord Cathcart) — чрезвычайный посол Великобритании в России в период с 1768 по 1772 год.

20. Орден Чертополоха (англ. The Most Ancient and Most Noble Order of the Thistle) — рыцарский орден, связанный с Шотландией. История современного ордена начинается в 1687 году с учреждением его королём Яковом VII Шотландским (также известным как король Англии Яков II), при этом утверждалось, что произошло возрождение ранее существовавшего ордена. Орден состоит из Суверена и шестнадцати рыцарей и дам, а также некоторого количества «сверхштатных» рыцарей (членов британской королевской семьи и иностранных монархов). Предоставление членства входит в исключительную компетенцию Суверена (без каких-либо консультаций с правительством, как принято для большинства орденов).
Основная эмблема ордена — чертополох, национальный символ Шотландии. Девиз ордена Nemo me impune lacessit (с лат.;—;«Никто не тронет меня безнаказанно»); этот же девиз начертан на Королевском гербе и на некоторых фунтовых монетах. Покровитель ордена — Святой Андрей. Большинство рыцарских орденов Великобритании распространяется на всё королевство, но три высочайших относятся только к одной из составляющих его стран. Орден Чертополоха, относящийся к Шотландии, — второй по порядку старшинства.

21. Барон Алекса;ндр Ива;нович Черка;сов (1728 — 25 апреля (6 мая) 1788) — первый президент Медицинской коллегии (в 1763—1775), действительный тайный советник. Муж влиятельной Биронши.

22. Граф Ники;та Ива;нович Па;нин (15 [26] сентября 1718 — 31 марта [11 апреля] 1783) — русский государственный деятель, дипломат из рода Паниных, наставник великого князя Павла Петровича, глава русской внешней политики в первой половине правления Екатерины II. Автор плана «Северного Аккорда» и одного из первых в России конституционных проектов. По утверждениям дореволюционных авторов, приходился (по матери) внучатым племянником светлейшему князю А. Д. Меншикову.

23. Изучая историю взаимодействия британской и российской культур второй половины XVIII в., особо следует выделить деятельность английских послов в России. Дипломат Ч. Хэнбери Уильямс (Charles Hanbury Williams) находился при дворе Елизаветы Петровны чуть более двух лет, но был настолько яркой личностью, что оказал влияние на российскую историю благодаря дружеским связям с великой княгиней Екатериной Алексеевной, будущей Екатериной Великой.

24. «Северный аккорд» Н. И. Панина — план создания союза северных держав (России, Пруссии, Швеции, Речи Посполитой и Дании), который при поддержке Англии должен был противостоять намечавшейся после дипломатической революции гегемонии в европейских делах Франции и Австрии. Идея «Северного аккорда» возникла около 1762 года у сподвижника канцлера Бестужева-Рюмина, посланника в Стокгольме и Копенгагене барона Иоганна Альбрехта Корфа. В 1764 году он представил Екатерине II свой проект создания на севере Европы сильного «антибурбонского» объединения. Идея понравилась Панину, который после смерти Корфа «усыновил» её и к 1763 году представил на всеобщее обсуждение в Европе. По мысли Панина, основой «Северного аккорда» должен был стать союз между Россией и Пруссией, к которому затем примкнула бы Англия, заинтересованная в союзниках для борьбы против Франции. Россия, Пруссия, Англия и Дания должны были играть в союзе роль «держав активных», то есть принимающих непосредственное участие в возможных столкновениях с франко-австрийским блоком. Швеции и Речи Посполитой отводилось место «держав пассивных». От них требовалось лишь соблюдение доброжелательного нейтралитета в случае военного столкновения с противниками «северного аккорда». Усилия Панина привели к тому, что уже в апреле 1764 года с Пруссией был подписан Петербургский союзный договор. В 1765 году был подписан союзный договор с Данией, а в 1766 — торговый договор с Англией. Однако начавшаяся в 1768 году война между Россией и Турцией и последовавший раздел Речи Посполитой нанесли непоправимый удар идее «северного аккорда». Вынужденная пойти на раздел Речи Посполитой совместно с Пруссией и Австрией, Екатерина II тем самым исключила Речь Посполитую из участников «Северного аккорда».




                                      ***