Три Веритас Глава 21 Женя 1988.

Глава 21 Женя 1988.

Выпускники встречали восход солнца, собравшись на высоком берегу. Далеко внизу тихо плескались волны уже тёплого летнего моря. Июнь катился к концу, а с ним заканчивалось очередная ступень жизни Жени Веритас. Все десять лет пробежали как один день! Девушка стояла вместе с одноклассниками и молча следила за тем, как горизонт сначала окрасился в розовый цвет, а потом ласкающая желтизна обозначила то место, где диск солнца должен был вот-вот показаться из-за моря. Никто не нарушал торжественной тишины, и только маленькие волны перешёптывались, перекатывая серые камушки пляжа.
Женька стояла в нежно-голубом платье с пепельным отливом, который волшебным образом перекликался с цветом волос девушки. Обычно коротко подстриженные волосы Веритас не стригла уже год и причёска от этого выглядела очень женственной, отнимая у мальчишеского характера девушки большую часть. Сейчас в Жене было невозможно узнать того парнишку в клетчатой рубашке и в неизменных джинсах, который вихрем нёсся по загородной пыльной дороге на велосипеде. Женя стояла рядом с Ксюшей Бужинской, которая обняла подругу за талию. С другой стороны высился Виталик. Последние годы мальчик усиленно занимался плаваньем и бегом, в результате чего когда-то толстенький увалень превратился в завидной красоты и стати парня. Одно осталось неизменным – титановая дружба с Веритас. Все в школе относились к этим отношениям как должно относиться к самым обычным вещам. Ни у кого не возникало мысли посмеяться типа «Жених и невеста, тили-тили-тесто!». То ли Веритас не наталкивала на мысль о том, что это вообще возможно, то ли Виталик отбивал всякие поползновения посмеяться. Все десять лет Веритас и Донный были как брат с сестрой. С появлением Ксюши ничего не изменилось. Это Бужинская примкнула к дуэту Веритас-Донный, составив им отличную компанию.
Уже в восьмом классе у всех троих сложились вполне реальные интересы, определяющие дальнейшую судьбу ребят.
- Я после десятого пойду в архитектурный! – Заявил Виталя, когда трое друзей валялись на пляже после выпускных экзаменов. Лето 88-го выдалось странным. С утра солнце набирало оборотов, и уже к трём дня нестерпимая жара выжигала всё кругом. Но в начале четвёртого вдруг набегали чёрные тучи и выкатывали на парящую местность хороший ливень, про который говорят «как из ведра» такая странность повторялась ежедневно уже на протяжении недели.
Когда Виталик заявил о своём решении, Ксюша хохотнула, перевернулась со спины на грудь и тихо промурлыкала:
- Сейчас снег пойдёт! Виталя, а как же твой бассейн и беговая дорожка? Ты уже почти год на этом сидишь?
- Точно, Вит! Я не удивлюсь, если у тебя жабры отрастут! – рассмеялась Женька, переворачиваясь с живота на спину.
- Всё это школьные увлечения, а у настоящего мужчины должна быть реальная профессия! Буду архитектором. Жень, посмотри, у кого из наших черчение идёт, а? А чьи работы на краевом конкурсе победили, а?
Тут действительно не поспоришь! Виталик без сомнения имел талант в этой области. Обычно разговоры крутились вокруг музыки, фильмов, иногда Ксюша подбрасывала темы околофилософские и даже с магической окраской. А тут, поди ж ты, профессия всплыла!
- Виталя, и чего я такая старая? Было бы мне лет эдак десять – непременно бы в тебя влюбилась! Такой серьёзный и перспективный парень! – Ксюшка снова повернулась, улеглась на бок и подпёрла свою волнистую шевелюру загорелой рукой. Ксения к концу восьмого класса уже имела потрясающую фигуру.
Как-то так одновременно Бужинская и Донный изменились внешне. Женька интуитивно догадывалась о том, о чем ещё не ведали ни подруга, ни друг. Невидимые нити стали крепчать, сшивая Оксану и Виталика в единое существо. Ребята всё относили к понятию «дружба». В то время, как между ними зарождались чувства иной природы, более глубокие и древние, которые неподвластны сознанию.

Женя с детства привыкла к тому, что как-то иначе, чем другие дети, воспринимала мир. Никому девочка не рассказывала про ангела с таким же, как у неё лицом. Ни мама, ни бабушка, ни друзья не догадывались о тайном покровители Веритас. Сама девочка воспринимала свою связь с существом иного порядка как естественное положение вещей, но одновременно и как нечто такое, что её отличает от других.
Как-то раз, ещё в пятом классе, мама взяла Женю с собой в Харьков, где жила её подруга со странным именем Галла Хорги. Так вот её муж, Влад Хорги, был чем-то похож на саму Женю! Тогда Веритас не стала ничего спрашивать, но очень серьёзно задумалась. В тот год папа уехал с тётей Людой в Сибирь…

Трое друзей лежали на пляже, когда туча затянула небо, спрятав солнце.
- Я же говорила, что снег пойдёт! – Снова хохотнула Оксана и приподнялась с места. Виталик поспешил первым вскочить и помочь подружкам собрать полотенца. Неожиданно в стоящий одинокий, давно уже осиротевший без проводов фонарный деревянный столб, с пугающим треском вошла молния и расколола старый растрескавшийся столб. Оксану отбросило в сторону, прямо на Виталика. Женя стояла чуть в стороне и видела мерцающую волну, исходящую от столба. Именно эта невидимая Ксюшей волна и бросила девочку в объятия парня. Небо снова раскололось и вторая молния ударила снова в тот же столб! Быть такого не могло, но ведь случилось же?!
И снова Женька увидела бледно-сиреневый вал, помчавшийся в сторону прилипших друг к другу Виталика и Ксюхи. Женька сама не ведая, что делает, распахнула объятия и закричала. Одновременно по небу покатился оглушительный раскат грома, слившийся с воплем Веритас. Волна энергии молнии споткнулась, и Женьке показалось, что масса сиреневого оттенка повернулась к ней. И … рассыпалась, не добежав до друзей Веритас каких-то полметра. С неба посыпался град!
- Бегом сюда! – Не своим голосом крикнула Женя, показывая на неглубокий грот. Это была, скорее, просто ниша под нависшим берегом. Что-то в голосе Веритас было таким , что заставило друзей моментально побросав вещи, метнуться в укрытие.
Ксюша с Виталиком, чуть не сбив с ног саму Женю, влетели под земляную нишу, не расцепляя объятий. Женька смотрела куда-то вдаль, а её шоколадные глаза мерцали всеми оттенками жёлтого и коричневого. Мелкие точки радужки вращались вокруг расширенного зрачка как планеты солнечной системы. Но этот феномен Донный с Бужинской проглядели, уйдя в какой-то неведомый, неземной мир.
Сейчас все трое находились в центре колдовского действа, в точке соприкосновения миров. Именно в этот момент душа Романа Волкова на миг обрела осязание обоняние и весь набор обычных для человека чувств, разделив тело с Женей Веритас! Какая радость захлестнула колдуна, снова обредшего земное воплощение.
- Господи! Да святится имя твоё! Люблю тебя, Бог мой! И буду вечно благодарен за этот миг, подаренный тобой мне!
Волков смотрел СВОИМИ ЖЕНЬКИНЫМИ глазами на стихию, чувствовал на СВОЁМ ЖЕНЬКИНОМ лице капли и колючие градины, упирался СВОИМИ ЖЕНЬКИНЫМИ ногами в камни пляжа и радостно тянул СВОИ ЖЕНЬКИНЫ руки к небу!
Виталик с Ксюшей молча смотрели на то, Как Веритас вышла на берег и что-то говорила, глядя в небо. В этот момент девушка была не похожа на себя, оставаясь всё той же Женей. Что-то неуловимое окружало Веритас какой-то еле заметной оболочкой. Ощущение торжества и одновременно животного страха приковало друзей к месту. Вся мистерия длилась не более трёх минут, которые могли показаться вечностью и мигом одновременно.
- Я – не человек! – Произнесла Женя.
- Человек, да ещё какой! – Услышала свой и одновременно другой голос девочка.
- Это снова ты?
- Это мы вместе! Ты – это я, а я – это ты!
- Это значит, что я не принадлежу себе?
- Это значит, что я принадлежу тебе! Будем жить?
- Давай!
- Ты не испугалась?
- Чего?
- Грозы и того, что увидела?
- А Вит и Ксюха? Они видели?
- Нет!
- Можно им ничего не говорить?
- Да!
- Тогда живём!
В этот момент тучи волшебным образом испарились и показалось чуть розоватое солнце. Уже через минуту над морем стояла радуга, а под ней другая, чуть поменьше.
- Женька, тебя там градом не прошило насквозь? Ты чего из-под скалы выскочила-то? – Нерешительным голосом позвала Ксюша. Девушка всё ещё стояла в объятиях Виталика. Неожиданно она встрепенулась, посмотрела на Донного и, опустив глаза, неохотно высвободилась. Парень не стал удерживать Бужинскую, но в его душе всё перевернулось! С этой грозы парень для себя решил нечто. Впрочем, не сейчас об этом.
- Идите сюда! Только гляньте, какая красотища! Я такого никогда в жизни не видала! Две радуги одновременно! – Голос Женьки звенел как богемское стекло в серванте Ксюшиной мамы.
Трое друзей стояли на диком пляже, глядя в море, над которым разворачивалось настоящее чудо! От солнца отделилось несколько лучей, которые прошили радугу золотыми стрелами, заставив цвета заиграть живыми красками. Радуга превратилась в пульсирующий яркий мост, под которым проплывал фрегат. Три мачты корабля были украшены всеми парусами, которые окрасились во все цвета радуги, отражённой белым полотном. Горизонт, насколько хватало обзора, был прочерчен золотой линией, от которой поднималось зыбкое марево, мерцающее мелкими вспышками. Корабль прошёл под волшебным мостом, скользя по зеркалу неподвижной воды. Казалось, что фрегат плывёт над поверхностью, не оставляя следа. Все трое понимали, что являются свидетелями настоящего чуда. Понимали и молчали каждый о своём. Никто не дышал, боясь это чудо спугнуть.
- Жень, а как там бабушка? – Неожиданно спросила Оксана. В этот момент фрегат вынырнул из-под радуги, снова приняв обычный вид. «Товарищ» шёл в порт Новороссийска.
- Бабуля? Знаешь, Ксюш, мне кажется, что бабушка к смерти готовится. Она и так худой была, а сейчас - одни глаза остались! Дышит тяжело, в сад пойдёт, сядет на низенькую табуретку и сидит под яблоней. В этом году наша яблонька сначала зацвела, а потом весь цвет и сбросила. Не видать нам яблок в этом году!
Женя всё это говорила тихим грустным голосом и Ксюша даже пожалела о том, что спросила подругу. Виталик украдкой поглядывал то на Ксюху, то на свои ладони, которые до сих пор ощущали рельефность пупырышек на коже Оксаны, когда она приникла к Виталику. Что-то сладкое, мягкое и пушистое свернулось в груди парня!
- Вит, ты как на счёт разойтись, а? Мне уже пора домой, к бабуле. Мамусь снова в командировке, я за капитана! – Женька смешно отсалютовала командирским приветствием, взяла расписной целлофановый пакет с полотенцем, и вопросительно посмотрела на друзей. В глазах и Виталика, и Ксюши явно читалась нерешительность.
- Мы тебя проводим! – Наконец-то ответил Донный и посмотрел на Бужинскую. Ксюша отвела глаза и кивнула.
Уже через десять минут вся троица шагала по залитой солнцем улице, а проезжающие мимо машины бросались солнечными зайчиками своих чистеньких стёкол и зеркал. Воздух источал опьяняющий запах озона, асфальт парил, и было безумно приятно шагать по нему босяком. Та неожиданная неловкость во время грозы испарилась вместе с маленькими градинками, оставив в душах след чего-то значительного и очень глубокого.
Бабушкин дом уже не казался таким окраинным. Город за послевоенные годы вырос, чуть ли не вдвое! У зелёного забора Женька повернулась к друзьям и весело произнесла:
- Не знаю как вы, но я эту грозу на всю жизнь запомню! Ну, до встречи! Ксюха, я тебе вечером позвоню! Вит, Ксюху проводишь? – В глазах девчонки горели бесовские огоньки! Подруга всё прекрасно поняла и даже больше, чем поняли сами Виталик и Оксана.
Махнув на прощание рукой, Веритас распахнула калитку и скрылась во дворе бабушкиного дома.
- Привет, гулёна! А я тут жду её, на часы смотрю, вздыхаю!
Сидя на маленьком бордюрчике и держа на руках похрюкивающего от удовольствия Демьяна, Женьке улыбался парень в очках.
- Костя! Костян приехал! – Женька сорвалась с места и подбежала к соседу. Костя потрепал Демьяна за длинные уши и опустил пса на землю. Сам же распрямился, демонстрируя ошалевшей Веритас свой рост. В прошлом году, когда Константин Суздальский приезжал на летние каникулы, он был обычным пятнадцатилетним подростком, худеньким, с огромными ступнями в коричневых сандалиях 42-го размера. Очки парнишки были постоянно перевязаны то изолентой, то резинкой, а то и просто склеены пластилином. Сейчас Костя выглядел как взрослый мужчина. В свои шестнадцать лет парнишка сиганул под 1,9 м, когда-то кучерявые волосы чуть выпрямились и лежали на голове стильными волнами. Очки в тонкой металлической оправе ему так шли, что он стал похож на киноактёра. Вся эта сравнительная характеристика пронеслась в мозгу Женьки за считанные секунды, а руки тем временем сомкнулись на шее парня и звонкий поцелуй в щёку заставил Демьяна буквально завыть от ревности!
- Как же, как же! И тебя тоже! – Веритас мигом присела около спаниеля и чмокнула собаку прямо в чёрный нос. В глазах Демьяна вспыхнул салют из гордости, триумфа, радости и любви к Веритас. Пёс изловчился и впрыгнул на руки Женьке.
- Жека, да тебе можно уже с готовым номером на арену идти! – Рассмеялся Костя.
Парень каждое лето приезжал в дом деда и бабушки. После их смерти Надежда с Викентием больше времени стали проводить в доме родителей. Надежда приезжала ещё в апреле, копалась в саду с цветами и грядками, что-то подкрашивала, хлопотала по дому. Костик приезжал после школьных экзаменов, а Веня, тот вообще являлся лишь в июле месяце. Вся семья Суздальских уезжала в конце августа и уже в середине сентября Надя снова была в Новороссийске.
Вениамин в Москве преподавал в университете, а его жена была домохозяйкой. Такая жизнь женщину очень даже устраивала и Надюша была искренне счастлива! Как курочка, она сутра хлопотала то у плиты, то на грядках, то в беседке, где Суздальские обычно кушали.
Услышав Женькин голос, тётя Надя засуетилась с удвоенной силой, заканчивая накрывать праздничный стол.
- Женечка, солнышко, как там водичка? – Поинтересовалась мама Кости, выходя из беседки и вытирая руки полотенцем.
- Здрасте, тёть Надь, вода просто прелесть, а ещё мы видели сегодня две радуги! Представляете?!
Надежда всплеснула руками и шутя ударила рослую девчонку по голым коленям.
- Женечка, и когда ты только перестанешь падать и разбивать коленки, а?
- Мам, пусть лучше коленки разбивает, чем сердца мальчишкам! – В голосе Кости было что-то совсем мужское и то, как парень посмотрел на подружку, тоже было чем-то новым. Женя не стала придавать этому значения, а кивнула соседке и побежала в свой дом.
- Бабуля! Костик приехал! – Девчонка влетела в комнату и как споткнулась. Полина лежала в кровати и только голубые глаза в обрамлении тёмных кругов были видны из-под простыни.
- Бабуленька моя милая! Тебе совсем нездоровится? – Шёпотом спросила девочка и моментально села на корточки около кровати.
- Да не очень, внученька. Просто прополола грядку с помидорами да полила огурцы. Устала.
Полина улыбнулась, но улыбка поучилась грустной и у Женьки в носу защипало.
- Ба, я же утром всё полила! А помидоры собиралась завтра прополоть! Зачем же ты перенапрягаешься? Меня же Веритас-средняя со свету сживёт как мачеха золушку! – Женька округлила свои ни на что не похожие глаза, стараясь изобразить страх и ужас. Полина на этот раз рассмеялась по настоящему весело.
- Женя, Надежда пригласила нас на праздничный ужин в честь приезда кости. Ты мне достань из шкафа моё платье с бордовыми пёрышками.
- Бабуля, пёрышки на твоём древнем платье пепельные, а розочки, те действительно бордовые! Несу! Ой, нет! Давай-ка надень костюм, который мама тебе сшила.
- это какой ещё костюм?
- Ба-бу-ля! Лиловый с голубым воротником и голубыми пуговицами. Как раз под цвет твоих глаз! Пуговицы мамуся привезла из Риги ещё год назад. Вспомнила?
- Ах, да! А я в нём не замёрзну?
- Ба, на дворе двадцать пять по Цельсию! Да и костюм из тонкой шерсти. Если хочешь, можем блузу голубую поддеть.
- Нет, давай лучше байковую рубашечку, которую ты уже не носишь?
Возня с гардеробом заняла полчаса времени, но зато Полина Андреевна выглядела просто замечательно как для не совсем здорового человека. Женька достала очки, которые Арина заказала маме и подарила на день рождения. Красивая дорогая оправа и чуть дымчатые стёкла скрыли болезненные синяки.
- Бабуль, не буду мучить твои ножки, вот тебе тапочки замечательного серого цвета.
- Ага, почти под цвет моих глаз, да? Жень, такое впечатление, что ты меня будешь жениху показывать! – рассмеялась Полина, обувая тапочки.
- Какому жениху? – Озадачено спросила внучка.
- Моему жениху, не твоему же? – Видно было, что настроение старушки улучшилось, и даже на вечно бледных щеках означился какой-то румянец.
- А сама что наденешь? – Задала провокационный вопрос Полина. Женька моментально запрыгнула в свою половину шкафа, и оттуда полетели одни джинсы, потом другие, за ними юбка с оборочками, футболки. В конце концов, из шкафа показались торжествующая мордочка и не менее торжествующее тело.
- Вот! – Женя держала джинсовую юбку с дырками, залатанными кружевами, и кофточку на бретельках, тоже из рванной джинсы с рюшами хороших кружев.
- Женечка, ведь это прям какое-то откровенное рваньё! – Покачала головой бабушка.
- Нет, бабуль, это не рваньё, а очень стильный комплект! Как можно не любить нашу Арину, когда она имеет такой современный взгляд на моду! –Блаженно закатила глаза Женька, прижимая к себе рванный шедевр.
- Так это тебе мама купила?!
- Да! Мама-мамочка-мамуля! – Веритас-младшая потешно расцеловала джинсовые лохмотья, и забежала в свою комнатку, где раньше у деда был кабинет.
Как не странно, но когда внучка вышла на свет, Полина была удивлена тому, что костюм смотрелся на внучке потрясающе хорошо! Высокая и стройная девчонка уже успела порядком загореть, и белые кружева смотрелись очень нежно на фоне смуглой кожи. Голубой джинс делал девчонку какой-то трогательной и одновременно задиристой.
- Послушай, внуча, а знаешь,- очень даже не дурственно! – Оценила бабушка «модницу в рванине»
- Ага! Идём? Вот наша Ариша будет локти кусать, не увидев такую парочку Веритас! – Женька подхватила бабулю под руку и они медленно пошли из дома.
- Полина Андреевна, Женечка, а мы с Костиком уже вас заждались! Вот и хорошо, что… Полина Андреевна, да как же Вы хорошо выглядите! А какие на Вас очки модные! – Надежда всплеснула руками и покачала головой. Женька возилась рядом с бабушкой, стараясь тоже выклянчить комплимент. Вместо мамы это сделал Костик.
- Всё, Женька! В таком наряде только на подиум! У вас здесь ещё не проводили кастингов, нет? А то тебе уже точно предложили бы как минимум три обложки!
Костик был всего на год старше Жени, но всегда позволял себе разговаривать с девочкой покровительственным тоном старшего брата. Очень часто Веритас даже обижалась на соседа. Вот и в этот раз Женька метнула в Костю колючий взгляд. Удивительно, как такие сладкие шоколадные глаза могут быть колючими и звериными? Суздальский прикусил язык и откровенно пожалел о сказанном.
Но Женя никогда не была злопамятной и отходила моментально. Однако, в долгу девчонка не осталась:
- Костик, а тебе, видимо, предлагали попой вертеть в красивых шортиках? Москва, всё же! Не наша провинция!
Все рассмеялись и уже с чувством выполненного приветственного обряда, сели за стол.
Что и говорить, Надежда была идеальной хозяйкой, искусной стряпухой и ласковой мамой. На столе стояли салаты, любимые Женькины «ёжики» из сыра, рыбные шарики с творогом, шпроты с яйцом.
- А на горячее будем кушать шурпу из телятины. Полина Андреевна, Вам я приготовила куринный бульон с профитролями. Шурпа для Вас тяжеловата будет.
Милая, милая Надюша! Какая же она внимательная и женственная! И почему Господь не дал ей много деток? Костик через три-четыре года станет совсем самостоятельным и что тогда? Ведь весь смысл жизни Наденьки Суздальской - в воспитании сына и в любви к мужу. Полина Андреевна всё чаще об этом задумывалась и не находила ответа. Вот разве что Костик женится и быстренько подарит Надюше внуков. Но всё говорило о том, что Костик не торопился в этом направлении. В свои шестнадцать парень ещё и на свидания не бегал! Хотя, вряд ли! Что-то за последний год в Косте изменилось. Взгляд как-то поменялся, что-то неуловимое, взрослое появилось в этих глазах. Полина улыбнулась своим мыслям и потянулась за хлебом.
- Костя, а какие-то определённые планы есть? Ведь выпускной класс! – Полина Андреевна посмотрела на мальчика поверх очков, и Костя удивился здоровому задору в глазах старушки-соседки. Суздальский сразу сообразил, что именно от него ждёт Полина Андреевна.
- Да вот долго думал и решил,- пойду в ресторан! А что? Вон у друзей-лабухов ресторанных, и деньги всегда есть, и весело, и особенно напрягаться не надо! Да и не зря же мама столько лет на музыкальную школу тратилась? Пора и долги отдавать! – Парень в знак согласия с самим собой ударил ладошами по столешнице. Салатники отозвались глухим звяканьем. Надежда перестала хлопотать и застыла с тарелкой в руках. Несчастная женщина медленно перевела полные ужаса глаза на сына и приоткрыла рот. Костик вопросительно приподнял брови.
Женька посмотрела на бабушку, которая старательно прятала улыбку за ломтиком хлеба, а потом на искреннего Костика.
- Тёть Надь, да не переживайте Вы так! Полабает пяток лет и образумится. Он же не композитор и не певец эстрадный, быстро очухается. Потом же не забывайте про армию! Там ему быстренько охоту бренчать по клавишам отобьют вместе с рогами! – Присоединилась к заговорщикам Женя.
Суздальская заставила себя сесть на стул. Вид у женщины был как у лошади, которую загнали и ещё кормить не стали! Первой сжалилась, конечно же, Полина Андреевна. Она протянула свою костлявую морщинистую руку через стол и погладила Надюшу по запястью:
- Да что Вы, Наденька! Ваш несносный сыночек всё это выдумал, а моя озорная внучка только подзадоривает! А ну-ка, хулиганы, прекратите немедленно этот балаган! – своим тихим мягким голосом приказала Веритас. Женька с Костиком выскочили из-за стола и упали на скамейку-качели, которая уютно расположилась здесь же, в беседке.
Надежда растерянно смотрела на стонущую парочку и понемногу начала отходить.
- У-у-у-у! Сейчас погибну-у-у-у! Мам, без тебя театр драмы просто прозябает! – Сквозь смех и бульканье с трудом выговорил Костя. Женька звонко хохотала, барабаня приятеля кулачками по спине. Качели тихонько поскрипывали, дублируя звуком все движения пассажиров.
- Сына, так это шутка? Ты не будешь играть в ресторане? Правда? – И только сейчас к Надежде вернулось её здоровое чувство юмора. Женщина закатила глаза, хохотнула раз-другой и разразилась громким смехом. Надя редко так смеялась, ибо знала за собой то обстоятельство, что от её манеры смеяться у окружающих начинались колики.
Сначала женщина запрокидывала голову, складывая руки лодочкой на груди, потом резко наклонялась вперёд и начинала тихонько пищать. Через мгновение повизгивание перерастало в поросячий визг, а после – в лошадиное ржание. Такой блок смеха мог довести до припадка кого угодно! Именно поэтому Наденька всегда себя контролировала. Всегда, но не сейчас! Сейчас организм требовал выплеска отравы постигшего женщину ужаса за судьбу единственного сына.
И беседка превратилась в комнату смеха. Смеялись все, причём Женька с Костей валялись на качелях, цепляясь друг за друга, Полина Андреевна предусмотрительно пересела в соседнее кресло и откинулась на его мягкую спинку. Старушка сняла очки и закрыла одной рукой глаза. Смеялась она беззвучно, однако, всем телом. Сама Надюша сидела на двух стульях и держалась за край стола. Визг, хлюпанье и даже редкое похрюкивание рвались наружу, очищая добрый организм Суздальской от остатков пережитого кошмара.
Семь минут обвального хохота истощили буквально всех. Полина Андреевна сидела и отдувалась. Костя лежал на коленях Женьки, а та, в свою очередь упала на Костину спину.
Надежда придерживала голову руками. После такого всем просто жизненно необходим был отдых.
Немного отвлекшись, Константин вдруг явственно ощутил запах моря и солёной воды. Это пахла Женькина кожа! Костика прошил моментальный жар! Парень ощутил упругость Женькиных бёдер через тонкую ткань джинсовой юбки. Белые кружева щекотали нос и лоб, а запах волн нарастал, как вал! Костя невольно поднял руку и взялся за смуглое колено своей подружки.
- Костик, щекотно! – Дёрнула ногой Женька, задев нос парня. Резкая боль вернула Костика в действительность. «Хотя бы Жека не догадалась о том, что я только что ощутил!»
- Добаловались! Костя, ты Жене ноги отдавил! – Незло прикрикнула Надя на сына. Парень спешно подорвался с места и помог подняться подружке. Девочка отряхнула юбку и поправила кофточку. Беседка незаметно погрузилась в полумрак и если бы не это, все сразу увидели бы яркий румянец на щеках Жени. Зря надеялся Костик, что девчонка ничего не почувствовала! Кто другой, может, и не заметил бы, но Веритас-младшая обладала нечеловеческой интуицией и порой помимо собственной воли считывала ощущения собеседника.
Притихшая Женя снова села за стол, и чтобы как-то скрыть своё волнение, обратилась к бабушке:
- Бабуль, ты совсем устала, гляжу! Может, приляжешь? – девочка тронула старушку за руку.
- Наденька, Костик, вы уж простите старую развалину, но внучка права, что-то я совсем ослабла! Пойду уже отдыхать! Наденька, спасибо Вам за угощение. Всё было на высшем уровне! Спокойной ночи! – Полина попыталась сама подняться, но у неё этот манёвр не вышел. Тогда Костик без лишних слов обошёл стол и помог женщине встать. Очень осторожно парень обнял старушку и вместе с Женей увёл Полину Андреевну в дом.
- Спасибо большое, Костя! Женя, а ты иди, вы ещё чай не пили, а Надежда такой пирог испекла,- пальчики оближешь! Иди, девочка. Костик, забирай её!
- Бабуль, я тебе помогу раздеться!
Сказано это было таким тоном, что ни о каких возражениях речи быть не могло.
- Жень, я тебя на крыльце подожду. До свидания, баб Поль!
Да! Константин Суздальский уже не мальчик! Высокий, красивый, умный, воспитанный и всё это в одном человеке. Женька думала о том, каким вдруг тяжёлым показалось тело приятеля тогда, на качелях. Сколько лет подряд в летние каникулы дети баловались и в саду, и на море, но впервые Женю обожгло прикосновение приятеля. Совсем другой смысл был в том, как Костя прикоснулся к колену Женьки. Новое, и где-то даже пугающее ощущение.
Женя осторожно помогла бабушке снять жакет, всё аккуратно повесила на плечики и запрятала в шкаф. Полина, стараясь не стонать и охать, забралась под одеяло.
- Женя, ты мне плед подай, пожалуйста.
Внучка удивилась просьбе бабушки. Такая жара на улице и в доме, а бабуля просит ещё и плед! Но, ничего не сказав, девочка принесла старушке клетчатый тёплый плед и положила его на табуретку, рядом с кроватью.
- Бабуль, а может тебя сразу укрыть?
- Пожалуй. Спасибо, родная!
Женька подоткнула одеяло, проверила, не висит ли где конец и, чмокнув бабушку в щёку, выбежала на крыльцо. За забором, во дворе Суздальских, горела лампочка и тётя Надя хлопотала, убирая со стола салаты и колбасу.
- Тёть Надь, я Вам помогу! – Женька промелькнула мимо ждущего её Костика и в секунду оказалась в беседке.
- Спасибо, Женечка. Возьми в кухне на столе чашки и неси сюда. А где Кося?
- Здесь я, Жеку проворонил и теперь сижу, расслабился! – Послышался голос парня. Тон был не обиженный, что успокоило девчонку.
- Ты там что, решил укорениться? Тогда может тебя из лейки полить? – Женя пошутила, но уже осторожно, чтобы не обидеть парня и самой не попасть в неловкое положение.
Костик легко поднялся со ступеньки и пошёл в беседку.
- Сынок, принеси самовар. Он уже закипел, и будем чай пить!
Вечер был просто замечательным. Конец июня, небо чистое и только ранние звёздочки начинают появляться на ещё не совсем тёмном небе.
Костя зашёл на кухню, а Надежда посмотрела на Женьку хитрыми глазами.
- Знаешь, как мы сейчас чай пить будем?
- Прямо из носика самовара? – В тон ей ответила Веритас.
Надежда прыснула, как девчонка.
- Мне друзья из Риги привезли бальзам. Говорят, он на 33 травах настоян! Сейчас к вечеру прохладнее стало, вот мы в чай бальзамчик-то и добавим!
- Тёть Надь, а это же алкоголь! Мой детский организм склонен к быстрому привыканию. Это женский алкоголизм трудно лечению поддаётся, а детский – так просто неизлечим! – Женька сложила руки на груди и одарила Надежду хитрющим взглядом.
Теперь прыснул Костя. Парень смерил «слабого ребёнка» взглядом, потом посмотрел на стол, где материализовалась узкая коричневая бутылочка с чёрно-золотой этикеткой, и снова перевёл взгляд на соседку.
- Женька, я думаю, что в бутылке не смерть твоя, а законная жилплощадь! Ты там раньше жила и фамилия у тебя было Джин. Или, может все-таки Вино? Да, точно, Вино! Как я забыть-то мог, ведь истина, как всем известно, в вине! Правда, Веритас!
Женька мгновение смотрела на Костика глазами загипнотизированного удавом кролика, но потом фыркнула и с жалобой посмотрела на Надежду:
- Тёть Надь, чего он меня гнобит? – Притворно-плаксивым тоном прогнусавила Евгения.
- Тебя загнобишь, пожалуй! – Не поддержала девочку хозяйка роскошного стола и притянула к себе Женьку.
Костик тоже воспользовался положением и взлохматил светлую шевелюру Веритас. Все втроём рассмеялись и уселись за стол.
В корзинке лежало печенье с экзотическим кунжутом, на фарфоровом блюде – бисквитный рулет с варёной сгущёнкой, в синей вазочке благоухали творожные шарики, посыпанные сахарной пудрой. И всё это вкусное-вкусное волшебство было приготовлено любящими и очень добрыми руками Надежды Суздальской.
Женька и скрывать не стала того, как всё угощение ей понравилось! Схватив пару творожных пончиков, девчонка проворно забросила их в рот и сразу же освободившейся рукой потянулась за печеньем.
- Тёть Надь, я помню мамин брат, Гена, присылал из Ташкента такие вот белые пластинки с такими точно зёрнышками. Как они мне нравятся! – Стараясь членораздельно донести суть, не прекращая жевать, сказала Женя.
- Это кунжут, Женечка. Арина хорошо знает эти зёрнышки. В Средней Азии они так же обычны, как у нас, скажем, шоколад. Тебе чай с сахаром? – Надежда взяла чашку и поставила её под носик чайника.
- Мне, если можно, с алкоголем. Когда-то ведь начинать надо? – Приподняв брови домиком с невинным выражением лица, произнесла шкодная девчонка.
Суздальская снова рассмеялась, но уже спокойным бархатистым смехом.
- Мам, пипетку принести? – Вступил в разговор Костя и приподнялся, делая вид, что готов хоть сейчас бежать в комнату к аптечке.
- Костя, предатель! - Не выдержала Женька и треснула приятеля по плечу.
- Погиб поэт, невольник чести! – В лучших традициях драматического актёрства Константин рухнул на свой стул и «умер», уронив голову себе на грудь.
- Занавес! Актёры воскресают и под бурные аплодисменты кланяются благодарной публике! Бис! Браво! – Женька вскочила на свой стул и прогнулась в рисованном восторге, неистово аплодируя. К ней присоединилась Надежда. Женщину переполняли добрые и радостные чувства, глядя на то, как резвятся дети. Она и сама в этот момент превратилась в ровесницу собственного сына.
Костя вскочил с места и раскланялся:
- Аплодисментов не надо. Цветы и деньги – в машину!
Женя взяла тарелочку приятеля и положила ему кусочек рулета.
- Подкрепись, «герой нашего времени»!
Надежда сняла румяную бабу в цветастой юбке с заварного чайника, налила в чашку и долила кипятком из самовара. Чайный сервиз Суздальских был просто шедевром! Ещё Вера Васильевна с Евгением Николаевичем привезли его в Новороссийск и когда старики приглашали Полину на чай, то непременно доставали сервиз. Тонкий старинный фарфор был почти прозрачным. Чашечки казались хрупкими и когда по ним чуть ударяли ложкой, они начинали звенеть ни на что не похожим звоном. Рисунок был выполнен в розово-голубых тонах и представлял собой различные изображения цветущих растений и птиц. Очень тонкая работа! Китайский фарфор всегда отличался от других сортов фарфора, взять ту же размноженную модель сервиза «Мадонна», такую желанную и раскрученную во времена славно известного застоя и перестроечного периода советской эры.
Женька с самого детства была знакома с традицией Суздальских, и сызмальства испытывала особую торжественность при виде старинного сервиза.
- Спасибо, тёть Надь! – Потянулась за чашечкой девочка,
- Так, а теперь пару капель бальзама прямо в чай! – Надежда с усилием вытянула пробку из керамической бутылки и осторожно наклонила её над чашкой Жени. Тёмная жидкость тонкой струйкой полилась и, соприкоснувшись с горячим чаем, окутала сидящих за столом облаком незнакомого аромата.
- Ух, ты ж! Запах какой необычный! – Принюхиваясь, произнёс Костя. Мать тем временем наполнила ещё две чашки чаем и добавила в них бальзам.
Прибалтийский напиток как-то сразу всех успокоил, создав атмосферу уюта и теплоты. Отхлебнув глоток, Женя прикрыла глаза и проследила за тем, как чай полился в организм. Во рту остался привкус трав и незнакомое пощипывание. Как не крути, а бальзам-то имел ни много, ни мало 45*
- Вкусно! – Веритас тут же принялась за свои любимые творожные пончики.
Костя тоже отхлебнул чая и оценил аромат напитка. В этот вечер вся компания явно переборщила со смехом и сейчас организмы приняли бальзам как восстанавливающее средство.
Надежда в свою чашку положила ещё ложечку мёда и предложила всем последовать своему примеру.
- Нет, мам! Это очень сладко будет. Мне так и рулета достаточно. – Отказался Костя.
- А я с мёдом буду! Женщинам вообще сладкое полезно! – Женька почувствовала себя какой-то лёгкой и воздушной. Внутренний комфорт был просто идеальным! Радость не рвала на части, а уютно мурлыкала, расположившись в самом тёплом уголке души. Веритас сама хотела свернуться калачиком и замурлыкать. А ещё в её голове пронеслась шальная мысль «Как бы здорово было сейчас лечь на колени Костику и уснуть, согревшись его теплом». Но на то она и мысль, чтобы промелькнуть и исчезнуть. Хотя тот факт, что мыслишка такого характера вообще появилась, уже говорил о многом.

Жене уже пошёл шестнадцатый год, а это возраст пограничный между детством и взрослой жизнью. И не стоит долго рассказывать о том, как меняется девушка в этом возрасте. Арина старалась постепенно приучать дочь к мысли, что детство не навсегда. Девочка прекрасно понимала это, но гормонально, видимо, чуть тормозила. Хотя внешность Веритас уже буквально кричала о своей взрослости, тем не менее, психика ещё дремала и принуждала спать осознание. Поэтому Женя всё ещё не томилась вопросами, которые уже давно одолевали её ровесниц. И вдруг вот так неожиданно и даже где-то пугающе, животная сторона Жени откликнулась на порыв Кости. Парень уже был знаком с «игрой гормона» и прекрасно всё понимал в своей реакции. Однако сознание того, что Женька является подругой детства, тормозили животные инстинкты.
Потягивая ароматный чай, Костик тоже поддался обволакивающему уюту, и парню стоило определённых усилий, чтобы не потянуться к такой манящей Женькиной коленке.
- Как бальзам на душу! – блаженно произнесла Веритас, прикрыв глаза и запрокинув голову.
- Я теперь понимаю, в чём смысл этих слов. Душа как в перине сейчас. Так тепло и уютно внутри!
Женя озвучила всё то, что ощущали и Надежда, и Константин. Парень тоже закрыл глаза и запрокинул голову. Ему в нос ударил запах тёплой смуглой Женькиной кожи и в мозгах родился шум тихого переката волн по каменистому пляжу. «Ш-ш-х-х-х… Ш-ш-шх-х-х» - шептала тёмная вода, нежно касаясь мокрых кругляшей, которые доверчиво подставляли свои ровные бока ласковым волнам. Камушки забыли, как ещё недавно разъярённые валы кидались на них пенной массой, стачивая и кидая сородичей, унося целые колонии на глубину. Но ласка тут же смыла из памяти доверчивых карапузов злость и жестокость шторма. И только нежность, окружающая их в эту секунду имела смысл.
Костик видел эту картину своим внутренним зрением и душа шептала всё самое доброе и ласковое, что только в ней было.
- Как бальзам на душу! – Очень тихо, почти шёпотом произнёс парень, не открывая глаз. На губах застыла умиротворённая улыбка.
Надежда последовала примеру детей и тоже закрыла глаза.
Беседка была окутана толстым невесомым облаком мирного счастья. Не триумфом, не радостным валом, а сладким, тёплым и мирным счастьем.

- Ох, Женечка, как я тебе благодарен, что ты в земном воплощении умудряешься дарить душе райское состояние! - Пробормотал Роман, кутаясь в невесомое пуховое покрывало собственных крыльев. Ангел свернулся калачиком и уснул, убаюкиваемый душой самой Жени. Волшебным образом две души уживались в одном человеке и при этом не ссорились и не делили ничего и уж тем более, никого.

Сколько времени прошло, прежде чем троица очнулась, неизвестно: то ли минута, то ли сотня лет?
- Афу-у-у! – Неожиданно вполз в сознание всех троих «застольщиков» странный звук. Женька моментально очнулась и подпрыгнула на месте.
- Аф-аф! – Уже узнаваемо тявкнул Демьян, у которого начались желудочные спазмы! А как же?! Весь день собаку мучают колдовские ароматы Надюшиной выпечки, а уже ночь на дворе и никто, н-и-к-т-о не предложил пёсику продегустировать кулинарные шедевры! Кошмар! Так и умереть можно!
Демьян сидел у будки и с обиженным видом смотрел в сторону беседки. Рядом лежала давно уже не используемая цепь. Демьян никогда не сидел на цепи, но всегда с опаской на этот предмет посматривал. Обладая обострённым чувством собственного достоинства, а, попросту говоря, разбаловавшись до предела, пёс никогда ничего не просил. Сами принесут! Обычно так и бывало, но сегодня у всех одновременно возникло некое объединяющее чувство, которое поглотило все остальные. И даже чувство любви к собаке.
- Демьян, про тебя забыли? Иди сюда, сынуля! Ай-яй-яй, какая несправедливость! – Запричитала Надежда, подзывая пёсика и протягивая ему пончик.
Какая гордость?! О чём вы говорите?! Демьян дал с места 100 км/ч скорости, мчась навстречу вкуснющему из подарков!
Глядя на несущуюся торпеду, Костик с Женькой опять схватились за животы и принялись хохотать. Демьян, искоса глянув на насмешников, махнул на них ушами и выхватил из руки Нади сладкий шарик. Будучи собакой воспитанной, он даже не дотронулся до пальцев щедрой Суздальской. Циркач, не иначе!
- Жень, пойдём завтра на пляж? – Предложил Костя. Парень уже с трудом сдерживал своё желание остаться с подругой наедине.
- Отличное предложение! Виталька с Ксюхой завтра к девяти подойдут. Если проснёшься – присоединяйся! Знакомить вас не надо, компания старая.
- Конечно, проснусь! Погода стоит просто класс! Так по морю соскучился! – Костя в шутку сгрёб Женю и прижал к себе, но мгновение спустя, отпустил и поднялся с места. - Мам, я сам завтра всю посуду перемою! Жень, поздно уже, давайте спать?
- Конечно же, спать! Бог мой, дети! Уже одиннадцать! Я и не заметила, как ночь опрокинулась! Нет, Костик, ты беги, я тебе под грушей постелила, в саду. Как-то грешно в такую погоду в доме спать! Вон Женечка, с конца мая в саду ночует! – Захлопотала у стола Надя, осторожно собирая фарфоровые чашки и унося их к мойке.
- Тёть Надь, я всё снесу в кухню и торжественно клянусь быть предельно осторожной! – Женька отсалютовала пионерской отмашкой и взяла блюдо с рулетом.
- Женечка, там, на столе, у буфета, можешь всё оставить. Спасибо, милая!
Девочка проскользнула между столом и Костей, взяла вазочку с мёдом, тарелку с печеньем и скрылась за дверью кухни. Костя не стал мешать маме и подружке собирать со стола, а отправился в сад, посмотреть на свой ночлег.
Под большой грушей стояла кровать с навесом. Вокруг земля была засеяна травой, очень густой и сочной. Костя снял свои парусиновые туфли и пошёл босиком по траве. Какое блаженство! Прохладная шелковистая масса щекотала ступни, и обволакивала щиколотки. Легко пружиня, Суздальский подошёл к кровати, которая в темноте белела накрахмаленными простынями.
- Какой кайф! – Выдохнул Костя, прыгая в мягкую перину.
Парню стоило усилий заставить себя раздеться и нырнуть под одеяло. Прохладная материя быстро вобрала в себя жар молодого тела, остужая его. Усталость разлилась от корней волос до пяток, и Костя провалился в бездну сна. Это не было падением, а, скорее, напоминало полёт в белёсой пелене. Туман не пугал и не хранил в своей непрозрачности никаких монстров. Костя, раскинув руки-крылья, летел и только лёгкий ветерок обдувал его лицо! Какое блаженство вот так лететь, не напрягаясь и только доверяя потокам, тебя несущим над всей обыденностью!
В эту ночь Костя спал ангельским сном.