А на кладбище всё спокойненько.

А на кладбище всё спокойненько


И.Ф. Шабельников
26.12.2009
ozzy1957@yandex.ru
www.ozzy1957.narod.ru


1.

Поэты никогда не лгут! Если поет, пишет, что ему явился светлый ангел, и чего-то там сказал, значит, так оно и было. Или: «Черт мне строил глазки и моргал, молча водку в рюмку подливал» - все, правда, истинный крест! Иначе откуда бы могли взяться такие строчки. - «А на кладбище так спокойненько, от общественности вдалеке, всё культурненько, всё пристойненько, и закусочка на бугорке». Вы думаете, что эти строчки, лишь плод поэтического вымысла. Ничего подобного, я сам испытал на себе такую ситуацию!
Дело было в Таганроге, я провожал свою девушку в общежитие комбайнового завода. Мы пролюбились с ней до трех часов ночи, и надо было возвращаться в общагу Радика. Трамваи уже не ходили. Чтобы не идти по рельсам, в обход, я решил срезать и пошел напрямик.
Неожиданно для себя, я оказался на кладбище. Черт возьми, откуда в центре города могло взяться кладбище? Ох, не к месту я помянул нечистого. Смотрю, а над одной из могил горит свечка.
- Эй, парень, ты, что тут делаешь? А ну иди сюда - серые тени вокруг свечки позвали меня.
- Не могу, братцы, ноги не слушаются, уж больно я вас покойников боюсь.
- А чего нас, покойников бояться? Иди сюда, мы не кусаемся,- серые тени заржали.
- Ты кто таков?
- Я студент радиотехнического.
- Студент, это хорошо, нако, вот, выпей, - сунули мне полстакана водки.
Выпил, закусил подсунутой мне печенькой.
- Ну, что, студент, ступай себе с богом, скоро уж и третьи петухи.
Выскочил я из кладбища как ужаленный. Думаю, а кто же это был, бомжи, кладбищенские воры, а может, впрямь, покойники. Не знаю, знаю только, что поэты никогда не лгут.


2.

Ладно, скажете вы – единичные случаи не в счет, мало ли что вам с Ножкиным на кладбище могло померещиться. Хорошо, слухайте дальше. Было это в 2006 году, младшая дочь перешла в девятый класс.
- Полюбуйся, вызывают в школу! - жена сунула мне дневник дочери под нос.
- Шо, опять? Нет, ну надо же, начало учебного года, и уже вызывают!
- Ты пойдешь! – твердо сказала жена.
- Нет! Я уже был в школе в шестом классе - кончилось скандалом!
В памяти всплыл случай, вызвали в школу по поводу хронической неуспеваемости дочери по геометрии. Жена была в командировке, маманя в больнице, у старшей дочери какие ото лабы в институте – пришлось идти мне.
По привычке, зайдя в класс, я устроился на задней парте. Рядом со мной присел какой-то мужик.
- Сергей, - представился он, - у меня дочь, Машка.
- Игорь, - представился я и пожал руку соседу, - у меня тоже дочь, Ксения. Это с вашей дочкой, моя подралась в прошлом году?
- Ага, зато теперь они лучшие подруги, - ответил сосед.
Сидим, слушаем преподавателей. Радует, что хотя бы по пению у моей дочери хорошо – у нас с ней идеальный музыкальный слух, только вот внутренний – мы слышим если кто-то фальшивит, но сами петь можем только в хоре. Наконец слово взяла математичка. Из её слова выходило, что весь класс подобран исключительно из одних дебилов, полная идеосинкрозия у всего класса на геометрию.
- Послушайте, - не выдержал я, - почему вы поставили двойку моей дочери за параллепипед?
- Она его не правильно рисует!
- Уважаемая, будьте так любезны, покажите, как же правильно надо «чертить» параллепипед, у моей дочери за него тоже два, - поддержал меня сосед.
- Пожалуйста, - училка взяла мел и стала собирать на доске параллепипед из трехлучевых звездочек.
- Пошли отсюда, Игорь, похоже, «батаничке» геометрию добавили в нагрузку - мой сосед решительно поднялся.
- Да, всё ясно, клинический случай! - я тоже поднялся.
- Послушайте, уважаемые, - съехидничала училка, - А какое у вас образование и кем вы работаете?
- Инженер, конструктор, - ответил я.
- Учитель математики, - ответил мой сосед.
Учитель математики - это было круто! Получился большой скандал, училку убрали, и по геометрии у класса стало всё нормально.
- Ты пойдешь! – категорично сказала жена, вырвав меня из воспоминаний, - Речь идет не об успеваемости, а о поведении.
Спорить с женой - себе дороже. Утром осмотрел дочь, велел сдать все булавки, цепи и амулеты. Велел так же заменить «армейские берцы» на туфли. В молодости я тоже хиповал, но в школу ходил в костюме и при галстуке.
- Может быть, мне ещё и бантики нацепить? - спросила дочь.
- Слушай, дочь, ты пойми, я иду тебя выручать. Если понадобится, я сам нацеплю бантики. Я достаточно умный человек, что бы приспособиться к реалиям общества. Если нужны бантики - будут бантики. Будь готова каяться и пустить слезу, если будет надо, я тебя публично высеку ремнем, примерно так, как я секу тебя по велению матери.
- Я всё поняла, папочка. Всё разыграем в лучшем виде.
Неожиданно, вместо встречи с классной дамой я попадаю на комиссию по делам не совершеннолетних. Кроме женщины в милицейской форме, в комиссии сидит, судя по амуниции, настоящий поп. О, господи, что ещё моя доча натворила? Не уж то, распивала пиво на «божественном часе»?
- Игорь Фёдорович, вы в курсе, что празднование хелуина, школа решила проводить в родных стенах.
- Здорово! Конечно, где же ещё праздновать хелуин, как не в школе?– украдкой я глянул на попа. Поп остался не возмутим.
- А вы в курсе, что ваша дочь, призывает одноклассников праздновать хелуин на кладбище? Мол, она прошлый хелуин праздновала там и её очень понравилось.
- Вот же мерзавка! Ну, я её покажу, выдеру как «Сидорово козу»! Я с неё шкуру спущу!
- Игорь Федоровичь, драть не надо – это не наш метод, - вступила в разговор женщина в форме. Глянув на неё, мне подумалось, что ж мне дочь резиновой дубиной лупить?
- Вы просто поймите, что ваша девочка пребывает в переходном возрасте. Конечно же, кладбище – это фантазии, но это опасные фантазии. Сейчас расплодилось множество религиозных сект, вплоть до сатанинских. Мы вас пригласили для того, чтобы вы обратили внимание на воспитание дочери.
- Ясно, никакого хелуина для неё не будет! – заверил я.
- Нет, Игорь Федорович, пусть он будет, но под нашим контролем, - включился в разговор поп.
Заверив комиссию, что мы с женой примем все меры для правильного религиозного воспитания дочери, я покинул заседание.
Дома, на кухне мы посмеялись с женой над тревогами духовенства, однако дочери сделали внушение – поменьше фантазий и трёпа.
Посмеялись и забыли. Каково же было моё удивление, когда спустя два месяца восстанавливая операционную систему на компьютере дочери, я нашел фотографии с хелуина выполненные явно на кладбище.
- Это черт знает что! – позвал я дочь – Это что ещё за шабаш?
- Ну, Па, мы второй год празднуем хелуин на кладбище. Собирается очень хорошая, весёлая компания.
- Ну, ты, блин, даешь, дочь! И не страшно вам?
- Нет, очень тихое, спокойное место, и никакой милиции.
- А покойники вас не беспокоят? Судя по рожам и прикиду, они явно участвуют в вашем веселье.
- Па, это все наши, это же просто костюмы и макияж!
- «Наши», говоришь? Ты осторожнее с выбором «наших». Ведь кто-то из них стуканул в школу, ведь не покойники же на вас нажаловались.


Конец