Танцует...

Танцует! Ты опять танцуешь,
Как стрекоза в вечернем жёлтом фонаре…
Тебя такую ко всем ревную,
Когда мы оба живём в окне.
Без расстоянья, без разговоров,
Без копоти свечей и без укоров.
Плешивый, вон, опять в раздоре.
А мне бы, Боже, хоть минутку ссоры!
Несносно, как кричит ребёнок!
Его ласкают, целуют в попку.
А я? А кто меня вот так?
И я беспомощен, как…

Я, как то одиночество,
Без имени-отчества.
Лицедей с запорошенной
Улицы, в ношеной
Рубахе с заплатами.
Живу, не двигая пятами.
О, как я завидую грешникам,
Что вприпрыжку весной по булыжникам!
Так и кинул бы трехтомник в прохожего
В костюме сиреневом, неношеном!
Душно жить юродивым.
Как в гробу, хоть и жив вроде бы.
Господи! Милый, сердечненький.
Не их люби - меня мятежного!
Дай мне силы неистовой,
Чтобы хоть на одной выстоять!
Чтоб погладить супругу верную –
Длинноногую тень вечернюю.
То не я, то душа моя корчится.
Ей на улицу к людям так хочется!..

Я и не бегал, а вспотел.
Как угасло солнце, не успел
Заметить… Замечтался.
День как-то снова не удался.
Гнев лихорадит, внутри истома,
Окна пустеют, а ты вне дома…
Так она шагает, гротескно –
Как-будто идёт по улочке тесной.
Шаги с коридора!..
О, Боже! О, Боже! Избегнуть дай ссоры!
На стекле роса зарделась.
Нога встрепенулась…
Ты впервые мне улыбнулась…