Грибной Государь

Грибной государь

Глава Первая - Тайные Тропы.

Каждый из нас когда-то был потерян. И будучи потерянным - искал тропу, чтобы в конце-концов, хотя-бы она увела вас от того места, где обрываются прошлые следы. Кто-то возвращается в начало и начинает все заново. Другие ходят по кругу и утешают себя тем, что знают куда идти. Есть такие, что просто сдаются, даже не сделав шаг. И лишь немногие способны отыскать свою дорогу даже в самой глухой чаще леса.

А по какой тропе идёте вы, и самое важное - зачем?

Тропа Первая - Мрачная Сказка.

Промёрзшее, одинокое тело свёрнутое калачиком. В полусонном бреду, ворочаясь от собственных кошмаров, лежало покрытым серой плесенью и жалобно "скулило", будто псина попавшая в капкан взывает о помощи.

И как в любом сказочном лесу, всегда найдётся тот, кто укажет путь.

Ласковый голос тревожит "сладкие" кошмары путника. Ведь он уже давным давно привык к ним. В очередной раз погибая в чёрных подвалах царсвия Морфея - он просыпался мертвый внутри и ощущал безмятежный покой. "Страшно жить, а не умирать" - именно так он рассуждал, каждое свое утро. Но на этот раз, утреннее солнце не слепит усталые глаза. И повсюду лишь глубокая тьма и леденящий до самых костей холод. Только голос раздавался эхом в израненном сознании невольного путника. Голос того - чьё имя ему когда-то было известно.

Проснись. Востань из своей мрачной обители! Вокруг тебя умирает все живое! Ты проклят и обречён нести свое проклятие во благо всего грибного царства! - всё твердил голос, не унимаясь, постепенно переходя на крик.

Тело сжимаясь в адских судрогах, прохрипело что-то невнятное, что-то такое - от чего становилось до смерти тоскливо.

Востань же, тёмное дитя! - взывает голос.

Судроги прекратились. Путник "воскрес".

Кожа его была испещерена болезненными язвами и гноящимеся струпьями. Глаза его хоть и были пусты, но казалось будто ему давным давно был известен конец всех дальнейших похождений. Не вправе препятствовать своей судьбе и древнему пророчеству - ноги сами устремились вперёд навстречу злоключниям.

Тропа Вторая - Куда Трупы Уходят Умирать.

Я мёртв? - прохрипел Путник. Будто ожидая, что Тьма даст ему ответ на вопрос.

Но вглядываясь в неё, он слышал лишь красноречивую тишину. Вести беседу с Тьмой - это удел всех Проклятых.

Я подобен жнецу - вестнику безысходности. Путь мой выслан через тела павших от тщетности бытия. - прошептал он себе под нос.

Не слишком ли пампезные речи, даже для государя? - с усмешкой, подтрунивает Тьма.

Разве Тьма не должна быть безмолвна? - удивился, теперь уже Проклятый.

Нет. С чего бы это? Я постоянно со всеми разговариваю, просто кто-то старательно делает вид, будто бы меня не слышит. Глупенькие, они ведь знают, что внутри них я ничем не лучше, чем снаружи. - не унимается Тьма.

Это мой новый кошмар? - рассуждает в слух, Проклятый, приготовившись проснуться.

Если даже так - тебе разве не интересно что будет дальше? - спрашивает, Тьма.

Мне уже давным давно ничего не интересно. - безразлично произнес Проклятый.

И Тьма отступила, но лишь на время. Чтобы новоиспеченный государь смог увидеть тот мир, где ему придётся нести свой голос и по тропинкам, корого ему волочить свое бренное тело. Царствие грибов и серой плесени, не о таких владениях грезят короли. Казалось, выбора нет, придётся двигаться дальше, и каждый шаг вперёд - это два шага назад. Поступь ощущается так, словно лезвие бритвы скользит по артериям, оставляя порезы на сгнивающем теле. Ничего страшного, на трупах не остаётся шрамов, кроме тех, которые были получены при жизни. Шрамы давным давно стали роскошью для этого мира.

Превознимогая боль, с каждым "вздохом" этого царства - грибы вздымались вверх, сбрасывая со своих шляпок ошметки чёрной плесени. Падая вниз на землю, они поднимали мерзкий смрад разложения.

Тропа Третья - Спёртый Воздух.

Лёгкие наполнялись хлюпающей субстанцией с каждой попыткой вздоха. Тягучая жидкость струилась изо рта и ноздрей. Она оставляла за собой чёрные следы на тропе, чтобы Тьма всегда могла следовать за ним.

В этих грибных лесах нет ни единой живой души, нет ничего, кроме Теней. Они были неподвижны, словно замерли в ожидании чего-то. Тени "рисовали" собой мрачные образы старых кошмаров. И стоило, лишь на миг отвернуться от Теней - они устремлялись в след за Путником, издавая шёпот тысячи обречённых на вечные страдания существ. Государь не может находиться один, за ним всегда следует его свита. Их голоса создавали какафонию в истерзаном сознании, раз и навсегда оглушив Путника от всего, что происходит вне его мыслей и чувств. Самый большой страх - это быть вечным пленником самого себя.

Чтобы найти свой путь, нужно сойти с тропы.

Голос Тьмы, в мгновение выдернул Проклятого из болезненных рассуждений и Тени заскрежетали за спиной.

Да будет так. - бессильно прошептал Проклятый Государь. И указал в сторону мухоморов и поганок, трясущейся рукой.

Тени замолкли. И это мертвое молчание прокатилось дрожью по всему телу. Дрожь перешла на ядовитые грибы, они высыхали и сыпались. Ветер разносил ядовитую пыль по воздуху, она оседала на раны и пропитывала гноящиюся плоть до самых костей.

Только эта дорога ведёт к трону. Государству нужен Государь, а Государю нужен свой трон. - ехидно подметила Тьма.

Тропа Четвёртая - Шёлковый Путь.

Проклятый дальше волочил свой тяжкий путь, сквозь ядовитые грибы. Он с удовольствием вдыхал в себя едкий смрад, будто тот придавал ему сил. Позади шла Тьма и его "верная свита" Теней. Они с отвращением лицезрели процессы поглащения ядовитых грибов самим Государем Мира Сего. Его жадные руки рвали ножки поганок и отправляли все в свою бездонную пасть.

Всю свою жизнь человек жаждет лишь отравиться. Полки земных купцов ломятся от жидкой отравы. Грибное государство - это утопия. Если и существует рай, то только такой - где каждый может получить свою бесценную частичку смерти даром.

Наелся? - безразлично спрашивает Тьма.

Глаза Проклятого горели ярким, кислотно зелёным светом. Нижняя челусть свисала, и с неё стекала липкая слюна вперемешку с потрахами. В попытке улыбнуться, рожа Проклятого искривилась в болезненной гримасе и застыла почти без движения.

Что же, видимо, нет. Я не вправе прерывать Вашу трапезу, о великий Государь. Ничто на свете так не умиляет, как улыбка мертвеца. Но, Тени нашептали мне, что государев дворец захватил Дракон. Может стоит поторопиться? - не унимается, Тьма, в своей попытке помешать сей гастрономической феерии.

Гримаса Проклятого искривилась в злобной ухмылке. Пальцы на руках хрустели и скрючивались в длинные завитки, с острых кончиков которых капал яд. Падая на землю, он мгновенно отравлял почву и маленькие грибочки на ней высыхали.

Тогда нам незамедлительно нужно изловить этого дракона. - решительно произнёс, Проклятый.

Драконов побеждают в героических схватках, а не ловят. - язвительно подметила, Тьма.

Я Государь Мира Сего! И я тут повеливаю своею свитой. Мы должны поймать дракона, таков мой указ! - проскрипел, Проклятый своим монотонным голосом. Глаза его разгорелись ярчайшим светом тьмы. А из пасти его выглядывала бездна.

Тропа Пятая - Туда, Не Знаю Куда.

Впереди виднелись врата. Они были распахнуты, словно пасть зверя. Непреодолимая преграда для тех, кто не желает быть съеденым и переваренным в городе Мертвого Бога. Музей отчаяния под открытым небом, последнее пристанище бродячих призраков. Единственное рукотворное сооружение для нежизни в этом царствие грибов. Город стоял посреди леса, как памятник унынию. Он пожирал все неупокоенные души, что бежали из леса страшась его хтонического ужаса. Теперь они все вынуждены стать пленниками этой урбанической грибницы. Серые жилища, в которых обитают серые нелюди. Они посмертно приговорены к серым будням. И только сама "жизнь с косой" сможет их пробудить от вечного сна в своем уютном сером мирке.

Путь лежит через заплесневелые трущебы. Нельзя, чтобы Полые учуяли прогнившую плоть, ведь даже запах смерти напомнит им о жизни. И в попытке к ней приблизиться, можно утонуть в безмятежной пустоте.

Тропа Шестая - То, Не Знаю Что.

Мёртвый Бог, недвижим на алтаре. Ведь, настоящий идеал всегда неподвижен. И свет исходит с уст его, ослепляя Полых Жрецов. Оболочка Мёртвого Бога по образу и подобию царства сего. Оболочка порочащая сам Свет.

Поедайте плоть мою, и испейте крови, чтобы Свет пришёл на вашу землю и даровал вам вечную жизнь - молвил, Мертвый Бог.

Никто не желал себе такой участи. Вечная жизнь приносит лишь страдания. Рано или поздно все они сгниют, и из гнили их взойдёт заплесневелый гриб, оставляя от оболочки лишь Тень былого воплощения.

Жрецы, пожирали плоть Мёртвого Бога, и с каждым кусочком Свет ослеплял их взор от пелены грибниц. И только кровь была преградой к вечной жизни, но думали они, лишь о том, как отсрочить эту ношу.

Предавая посланника Света. Усомнившись в крови, отпрянув от алтаря. И сделавшись Жрецами Проклятыми. Все как один, а было их всего одиннадцать - сломили печать Света, и Тьма вошла в грибное государство.

Поедайте плоть божества, но не испивайте крови его. Ибо наступит вечная жизнь для каждого - предостерегла жрецов, Тьма.

Мертвый Бог был скован кровавыми узами в этом царствии. Кровь его проливалась с алтаря, текла по канавам, там смешивалась со спорами грибов и прогорклой, гнилой почвой, превращаясь в божественное удобрение для Мира Сего.

И только лишь, животный вой и стоны от нескончаемых мучений Мёртвого Бога сотрясали город и каждое царство, что ходило под печатью Света.

Тьма ликовала в ту давнюю пору. Ведь носитель Света был связан с этим царсвием и все сущее в нем, обретало телесную форму.

Тогда и утвердился первый закон Грибного Государства - Закон Гнили. Первая печать Тьмы была начертана кровью Мёртвого Бога.

Закон Гнили - все сущее, имеющее структурированную форму или содержание, должно непременно быть подвержено разложению, умиранию, гниению и разрушению. Без права вернуться в первоначальную форму и обрести состояние покоя.

Проклятым Жрецам было ведение. В нем из мира, того что посредине. Явится противник Света. Глаза его будут гореть ярчайшим пламенем Тьмы. Изо рта его будет литься яд, он же и есть панацея от древнейшего миропорядка. Воссидает он на троне из собственных лиц, сломив печати Света. Вселенная будет содрагаться под тяжестью слов Его. И пришествие четырёх всадников между верхними и нижними мирами, будет предзнаменовать пришествие Хаоса. Тогда все ныне сущее примет свою истинную бесформеность, слившись со Всем и Ничем, освободившись из под гнета Света.
Да будет так!
Слава Несущему Ничто!

Тропа Седьмая - Нигде.

Казалось, что конец был близок. Пройдя сквозь грязные трущебы, перешагивая через тела павших от гнили. Проклятый, добрался до ворот дворца, который захватил Дракон. Огнедышащий змий, снизошедший со страниц древних фолиантов в этот преступный дворец, чтобы своим весом и мощью придавливать несметные богатства.

Разве мне не нужен мечь? - спрашивает Проклятый у Тьмы.

Видимо мухоморы ослабили свое действие, раз уж Государя стали посещать здравые мысли. Но спешу огорчить - оружие есть лишь в тех мирах, где жизнь хоть чего-то стоит - отвечает, Тьма. - Твое оружие это время, на верхних планах оно имеет начало и конец, но здесь оно подобно бушуещему океану, неизвестно когда и что было или будет - главное цель. Цель определяет путь, а он в свою очередь выстраивает события в пользу того, чья воля более ценна для Сего Мира.

Мысли раздирали Путника изнутри. Ему на самом деле не нужен был меч, просто хотелось подтереть своим ядовитым языком нависшую тишину.

Дракон может испепелить меня до самой первоосновы, тогда моим страданиям придёт конец. - думает Проклятый.

Ворота замка были сожжены давным давно, но оставшиеся обломки до сих пор тлели издавая оглушительный треск. Единственное что могло их так испепелить это - чёрное пламя. А оно разгорается лишь в тёмных душах живых существ, чьим первоначалом был Хаос.

Дракон есть телесное воплощение одного из бесконечных граней Хаоса. Так как многие миры ограничивает в своей основе сам Свет. Твоё сознание и границы миров могут узреть и понять лишь одиннадцать драконов. И все они являются прародителеми чёрных душ. Их имена невозможно услышать или прочитать не утратив рассудок. Но ты...

Тьма обволокла очи Государя и на мгновение показала Начало всего.

Узри её боль, её стенания в вечной агонии. Страшись всего, что имеет границы и не подвержено гнили, ибо то есть беззаконие!

Тьма будто и сама наслаждалась страхом, что обуял сознание Проклятого. И только после того, как Проклятый издал предсмертый вопль ужаса, Тьма остановила эту пытку, и проводила обезумевшего внутрь замка.

Тропа Восьмая - Вот И Сказочке Конец?

Величественный трон в центре полуразрушенного замка одним своим видом, будто вдыхал в себя весь воздух в помещении. А на выдохе извергал чистый трепет в могильную тишину. То и было могилой.

Могилой для единственного существа, что было удостоино чести быть погребенным воссидая на троне правителя несуществующего государства, без короля, свиты, слуг и подданных.

Таков злой рок. Рыба гниёт с головы, а миры - с богов. Древние давно покинули это пристанище уныния, похоронив его в грибнице. Только костные останки дракона в величественной позе сокрушали своим неописуемым восторгом государевы владения внутри замка. Это было бы не лишено смысла, но по ироничной игре структур бытия - не было никого, кто бы смог восторгаться.

Нет спасителя из этой полумирской клоаки. Нет того, кто бы смог прервать бесконечные мучения нового приемника власти над кладбищем. Нет утишения. Нет палача. Нет героя. Есть только ты и твоя бездна. Вот она, вместо короны на черепе дракона. В форме, которой не существует в природе и за её пределами. - голос Тьмы эхом прокатился в голове Проклятого Государя.

Этот мир твой, а стало быть ты и умертвил в нем дракона. А по старым законам вселенского трона. По законам вестников Тьмы и палачей Света. Тот, кто убил дракона - сам становится драконом! - голос Тьмы сотрясая дворец и город Мёртвого Бога, снизошел до грибниц, возвещая о новом Государе Мира Сего.

Никто не ликовал. После торжественных речей от самой Тьмы, не бывает восторженных возглосов. Ведь её речи способны лишь распалить в сердцах тёмных душ пламя войны. Войны против богов, за единственный закон, что способен противостоять Свету - Закон Гнили.

Проклятый, принял корону и был выбран Тьмой, как единственный законный правитель своего мира. Тени закатили пир на весь грибной мир. Кружась в танце на царских коврах они раз за разом поедали останки Мёртвого Бога, окрапляя кровью трон.

А та кровь, что не попадала на трон стекала по их размытым силуэтам. Придавая Теням багряное свечение, будто отпечатавая клеймом государеву свиту.

Бездна взывает к правителям миров, словно зов в утробу матери. Исток в виде короны был на голове Государя и всё его сознание было занято Бездной. Только она говорила с ним с этих пор - начало и конец всего.

Изредка, были слышны лишь удары биения сердца Государя и толчки от куда-то из пустот дворца.

Глава Вторая - Бездна.

В начале было Слово. Нет. Не так. В начале был дикий, звериный рёв.

Он был истоком всего и ничего, исходившего откуда-то из глубины. Там, на дне, рёв обретал силу, а накопив достаточно, рвал своей массой нити непроглядной темноты, что соединялись в хаотичном потоке, образуя собой бытийные скопления. Рёв есть, а звука нет. Так и было до всего, так и будет после всего. Нужно лишь издать свой первый рёв.

Рёв Первый - Вначале

Опарыши поедали остатки плоти и костей существа, снимая телесные оковы, что когда-то мешали ощутить всю прелестную безмятежность пустоты.

Опарыши были панацеей от всего мирского. Ведь плоть есть древнейший паразит. Его голод не унять земными страстями, только дух является освобождением. Дух, в котором горит чёрное пламя.

Его длинные языки тянутся к Матери, оставляя холодные ожоги на теле Вселенной. Пламя разгорается всё больше и больше, когда вне порядка поёт свою колыбель сам Хаос.

Звук, похожий на амелодичное потрескивание. Так поют кратеры. Так расщелины, что спрятаны от любопытных глаз под океаном, играют свою музыку. Так скрипят доски, когда их сдавливает могильная почва.

Наконец - свобода. Танец необремененного разума с пустотой под саму колыбель Бездны. Истинное наслаждение, которое прервал голос из глубины своего Я.

Рёв Второй - Я

Сокрытый во тьме. Вкушая плоды проклятых. Мгновение, всего мгновение длится восторг.

– Убей того, кто будит тебя по утру и мешает уснуть по ночам, - Бездна издала свой зловещий рок.

– Я есть начало и конец всего. Я есть бескрайняя пустота. То, что делит на части логос и хаос, - существо вещает о своём присутствии в мире незримых голосов.

– Когда распахнутся мои веки, демоны войдут в царствие огня, задушив необузданными ветрами искру.

– Лжетворец отделился от меня однажды, расколов свет и тьму на части. Забрав себе всё то, что никому не принадлежало. С тех пор по мирам, что надо мной, царствует право собственности.

– Я раз за разом гибну в его руках. Таково моё проклятие, ноша творца - это нескончаемое убийство пустоты. Если бы тот, кто способен мыслить, смог узреть величие и истинную красоту чистоты безупречно-белого листа, то миры бы никогда не сходились надо мной. Зачем ты пришёл сюда, зачем ты будишь меня своим взором, Путник?

– Я достиг всего того, что мне было не нужно. Я тот, кто восседает на троне и слышит голос Тьмы. Лишь грёзы о пустоте ласкают мой ум и даруют утешение. Впусти же меня в свою обитель. Прошу. Дай мне раствориться в тебе, дай ощутить то, что ждёт после конца и перед началом, - молитва пустоте прозвучала глухим эхом и вернулась обратно в уста говорящего.

– Бедное, бедное дитя. Воистину, ты проклят. Осознав однажды бессмысленность телесного опыта, начинаешь видеть свою тюрьму во всем. Даже собственное отражение ввергает разум в безмолвную агонию. И эти крики души доносятся до меня протяжным скрежетом. Помни, всё сказанное в этом месте слышат остальные проклятые. Мольбы бессильны, ибо это всего лишь слова, а Бездна в слове не нуждается.

Бездна стала вглядываться в себя, ощупывая время и выдирая фрагменты, где состоялся этот диалог.

– Я желаю одного - покоя! Ты способна лишь на разговоры, отпусти меня! Так повелевает даже Государь Мира Сего. Иначе сюда ворвутся мои Тени и разорвут Тебя на части! - невежественный указ был услышан Тенями в мирах, где преломлялся свет.

На мгновение всё погрузилось в мёртвую тишину, нити бытийных скоплений будто бы вошли в транс, и сама бесконечность обрела блеклый силуэт улыбки.

Государь вглядывался в бездну уже очень давно, но она обратила на него внимание только сейчас. Когда он стал пинаться тем, что осталось от былой плоти.

Рёв Третий - Интервалы

– Тише-тише, дитя, - ласковый голос Бездны укрощает языки пламени, и само нутро будоражит от лёгких фантомных прикосновений. - Да будет Твоя воля, как в пустоте, так и вне её. Ведь нет среди мыслящих никого вкуснее свободных. Я чую в тебе пламя, и сила его затмевает Лжетворца. Отними у него всё то, что он забрал у меня, всё, что он забрал у тебя.

– Где мне искать его? А если найду - хватит ли мне сил противостоять логосу?

– Словоблудие - это венец творения идолов Света. Когда они начинают вещать в миры, то разносят по ветру дурную почву. И мои семена не дают побегов. Я напомню тебе об оружии, что есть в устах, слышащих Тьму.
Ты подобен зверю, поэтому будешь жить помимо слов. И каждый проклятый, узревший обличие противника Света в отражении, будет читать между строк. Сотри космос - это клетка для миров; разрушай порядок - это смерть разума; разжигай палящие огни там, где свет затмил всё живое.

– Как мне покинуть это место? Ведь моя тропа была прервана. Я вернулся в начало и обрёл надежду на покой лишь в утробе матери. Нет больше сил тащить на себе плоть, её вонь и сладкий запах гнили - дурман для паразитов, что готовы вечность сношаться под кожей, заполняя все пустоты выводком ещё более мерзопакостных гадов. Вглядываясь в себя, я видел лишь кровь, она заполняла мои глаза.

Оказавшись в ловушке своих грёз, Государь внимал словам Бездны, будто пророку. В ожидании чуда и утешения, он опустился на культи, что когда-то были коленями. И склонив голову вслушивался в отзвуки из пропасти.

Царь Мира Сего, был погружен в свои мысли, его плоть уже не могла сдерживать их в своей голове. Поэтому мысли выходили из открытых ран и падали куда-то вниз. Там они разбивались и становились звонким эхом.

Ответ прозвучал вне времени, казалось будто в начале диалога, но звук добрался только сейчас.

– Следуй за павшим светом, дитя. Его сияние укажет тебе путь из мглы. И всё, что было в мире идей, обретёт воплощение в утренней звезде.

Рёв Четвёртый - Свет Тьмы

Сверхнова отделялась от Бездны, рассекая густую тьму своими острыми гранями. Само фрактальное подобие света, соприкасаясь с пустотой, искажало пространство в причудливые узоры, напоминающие калейдоскоп из чьих-то судеб. В его гранях истошным воплем заливались остатки света творца. А в местах, где свет преломлялся, в вечном танце кружились лики мёртвых звёзд.

Самая тусклая звезда испускала из себя луч в ту сторону, куда по доброй воле не озираются смертные.

Постепенно луч притягивал к себе Проклятого. И, как только они сошлись в едином направлении, всё пространство вокруг обретало смысл.

Ярчайший хаос врезался в очи Государя, погружая его искалеченную тушку в мир без начала и конца.

Тогда он и издал первый рёв, предзнаменовав этим свое присутствие...